Аудио-трансляция:  Казанский Введенский

Смысл и поль­за пе­ре­жи­ва­е­мо­го по боль­шей час­ти поз­на­ет­ся впос­ле­д­ствии.

преп. Никон

Мы не зна­ем су­деб Бо­жи­их. Он все тво­рит на поль­зу; мы при­вя­за­ны к здеш­ним бла­гам, а Он хо­щет да­ро­вать нам бу­ду­щее бла­го здеш­ни­ми крат­ки­ми бо­лез­ня­ми.

преп. Макарий

Мы долж­ны быть уве­ре­ны, что Про­мысл Бо­жий всег­да о нас про­мыш­ля­ет и уст­ро­я­ет к поль­зе, хо­тя и про­тив­ны­ми нам слу­ча­я­ми.

преп. Лев

Рай есть тайна Божия

Все мы стремимся достигнуть Царствия Небесного, но какое оно будет, мы не знаем. Совершенно ли духовен рай, или есть в нем нечто вещественное – нам неизвестно. При погребении Пресвятой Богородицы св. Иоанн нес за гробом райскую ветвь, которая была вещественна, и плоды, присланные из рая мученицей Дорофеей, были тоже не воображаемые – их можно было вкушать, но каким образом вещественные вещи были в раю, это тайна Божия. Нет в раю ни садов, ни городов, так как и мы-то будем другие, и все земное уже не нужно будет для нас.

Рай есть тайна Божия В Апокалипсисе Апостол Иоанн изображает рай в виде великолепного храма на двенадцати основаниях (Откр. 21, 9–27). Одно основание – яхонт, другое – сапфир, третье – тоже драгоценный камень. В этот храм ведут двенадцать ворот, и каждые ворота состоят из одной цельной жемчужины. Так рисует Иоанн Богослов град Господень, Новый Иерусалим. Но, конечно, ничего в этом описании нельзя понимать чувственно, и двенадцать ворот эти вовсе не похожи вот хотя бы на святые врата Оптинского Скита или еще какие-нибудь. Объясняющие Откровение говорят, что под двенадцатью воротами надо понимать двенадцать Апостолов, просветивших Христовым учением всю вселенную.

Да, бесконечно блаженны будут сподобившиеся получить жизнь вечную. Что такое рай, мы теперь понять не можем. Некоторым людям Господь показывал рай в чувственных образах, чаще всего его видели в виде прекрасного сада или храма. Когда я еще жил в миру, Господь дважды утешил меня видениями рая во сне. Вижу я однажды великолепный город, стоящий на верху горы. Все здания города были необыкновенно красивы, какой-то особенной архитектуры, какой я никогда не видел. Стою я в восторге и любуюсь. Вдруг вижу – приближается к этому городу юродивый Миша. Одет только в одну рубашку, доходящую до колен, ноги босые. Смотрю на него и вижу, что он не касается земли, а несется по воздуху. Хотел я что-то у него спросить, но не успел: видение кончилось, и я проснулся. Проснулся я с чувством необыкновенной радости на душе. Выйдя на улицу, я вдруг увидел Мишу. Он, как всегда спешит, торопится. "Миша, – говорю, – я тебя сегодня во сне видел". Он же, взглянув на меня, ответил: "Не имамы бо зде пребывающаго града, но грядущаго взыскуем" (Евр. 13, 14). Сказав это, он быстро пошел вперед…

Из бесед прп. Варсонофия Оптинского