Полное житие преподобного Моисея старца оптинского
Начало иноческой жизни в Саровской пустыни
Пустынножительство в Рославльских лесах
Устройство Предтеченского скита Оптиной Пустыни
Настоятельство в Оптиной Пустыни
Духовное устроение обители. Начало оптинского старчества
Архимандрит Моисей — это подвижник, которому Провидение Божие вручило заботы о возобновлении и устроении Оптиной Пустыни в начале XIX столетия. При нем, вопреки всем внутренним и внешним напастям, в обители установился тот самый уклад, в основе которого лежало подчинение всей жизни монастыря старцам. Отец Моисей уникальным образом сумел соединить истинную нестяжательность и неустанное попечение о нуждах обители, результатом которого явился расцвет монастыря после десятилетий запустения. Но вся «экономическая политика» старца строилась на полном подчинении воле Божией и служении ближнему.
Подчас хозяйственные распоряжения отца Моисея вводили в полное недоумение их свидетелей, поскольку противоречили так называемому «здравому смыслу» — он мог действовать в явном противеречии с «интересами» обители, помогая нуждающимся, отдавая последнюю копейку нищему, покрывая чьи-либо неблаговидные поступки в надежде, что человек покается. Тем самым он обретал всё новых и новых молитвенников за монастырь, наполнял сердца паломников благодарностью и любовью к братии и настоятелю, преумножая славу обители. Нужда человека, его спасение были ему всегда важней любых — самых разумных — расчетов. И в конечном итоге он посрамил эти самые человеческие расчеты — в обители одна за другой возводились постройки, укреплялось хозяйство, не переводились благотворители. Его упование, выражавшееся в часто повторяемых словах в ответ на доводы благоразумия «Господь не оставит» — исполнялось. Но за этим не только вера, но и готовность претерпеть нужду, понести труды, поношения... Их тоже немало выпало на долю настоятеля.
Cам обладавший большой духовной мудростью, незаурядными дарованиями, о чем свидетельствуют сохранившиеся письма и наставления подвижника, он почти сорок лет возглавлял обитель, отечески заботясь о каждом из братии, укреплял их на пути ко спасению и в результате из запущенного маленького монастырька создал славную своими молитвенниками и духовным преуспеянием братии обитель, где нищий всегда мог найти кров и хлеб, ищущий духовной пищи — мудрое наставление, запутавшийся в житейских обстоятельствах находил разумное руководство и со временем вновь обретал смысл жизни.
Дом Путиловых
Старец Моисей происходил из благочестивого семейства, подарившего миру не одного подвижника. Его отец, серпуховской гражданин Иван Григорьевич Путилов, служивший по питейным сборам, отличался даже по тем временам необычайным благочестием и усердием к исполнению церковных установлений. В роду его жены Анны Ивановны, урожденной Головиной, было несколько монашествующих, ее дед подвизался иеродиаконом с именем Иоиль в Серпуховском Высотском монастыре. По службе Ивана Григорьевича семейство неоднократно переезжало. Вскоре после женитьбы они перебрались в Воронеж. Там родилась старшая дочь Анисья. Живя в Воронеже, Иван Григорьевич посетил знаменитого подвижника святителя Тихона, епископа Воронежского. Потом Иван Григорьевич с семейством вновь ненадолго вернулся в Серпухов, после чего переселился в Ярославскую губернию. В городе Борисоглебске 15/28 января 1782 года у него родился старший сын, названный Тимофеем в честь апостола Тимофея, память которого приходилась на восьмой день после рождения младенца (этого правила – называть детей в честь святых, празднуемых на восьмой день – Иван Григорьевич всегда строго придерживался). Всего у Путиловых родилось 10 детей, четверо умерли в младенчестве, а старшая дочь и пятеро сыновей воспитывались в строгости и благочестии.
Иван Григорьевич не просто приучал своих детей к храму, богослужению, чтению Священного Писания, но следил, чтобы они глубоко усваивали истины христианства. По возвращении из церкви расспрашивал детей о смысле того, что они слышали, объясняя непонятное. Радея о благочестии своих детей, отец не отдавал их в училище, справедливо боясь, что нравы, царящие там, могут повредить их нравственность. Старших он обучал сам, а младших учили грамоте старшие дети.
Иван Григорьевич очень любил церковное пение, пел на клиросе, разучивал церковные песнопения с детьми. По воспоминаниям, прохожие часто задерживались под окнами дома Путиловых, заслушавшись пением, доносившимся оттуда — редкими распевами в исполнении «домашнего хора» Путиловых. Иван Григорьевич был хлебосольным, гостеприимным хозяином, частыми гостями в его доме были лица духовного звания — священники, монашествующие. Не удивительно, что дети глубоко восприняли христианское учение, выросли любящими Церковь, богослужение, а старшая дочь и три сына со временем решили посвятить себя Богу и принять монашество. Но поразительно, что при всем благочестии Ивана Григорьевича, это желание детей встретило с его стороны решительное неприятие. В 1800 году он насильно выдал замуж дочь Анисью, запретив ей уходить в монастырь, после чего сыновья вынуждены были скрывать свое намерение. Нрав у Ивана Григорьевича был решительный, в доме царило полное ему подчинение. В конце концов трое его сыновей стали не просто монахами, но настоятелями монастырей: Тимофей — архимандрит Моисей — в Оптиной Пустыни, Иона, в монашестве Исаия, — игуменом Саровской Пустыни, и младший, Александр, в иночестве Антоний — настоятелем Малоярославецкого Николаевского монастыря, хотя большая часть его жизни будет связана с Оптиной, рассказ о нем еще впереди. Но прежде чем исполнилось их желание уйти из мира, братьям Путиловым придется пережить немалые испытания.
Со временем семью постигли одно за другим разные неустройства. Жизнь дочери в замужестве не сложилась, она вскоре заболела и умерла, ее супруг, как бы осуществляя давнее желание покойной жены, ушел в Саровскую пустынь, чем подал пример и сыновьям Ивана Григорьевича. У самого Ивана Григорьевича после замужества дочери расстроились дела, и он вынужден был в 1800 году отправиться со старшими сыновьями Тимофеем и Ионой в Москву, где определил их на службу.
В Москве
Так 19-летним юношей Тимофей оказался в Москве. Большой город увлек молодого человека, в первую очередь, теми возможностями, которые он открывал для духовной жизни: юноша стремился посетить древние московские храмы и святыни, здесь легче было доставать редкие книги, которые он и приобретал, занимаясь в свободное от службы время чтением. По воспоминаниям, Тимофей откладывал книгу, только когда в лавке, где он служил, появлялись покупатели, но как только дверь за ними захлопывалась — тут же вновь погружался в чтение. Вот так и посреди большого города, в его суете и многолюдстве, можно возрастать духовно, если в сердце есть к тому стремление. Братья Путиловы посещали подвижников, о которых вскоре узнали по рассказам. Они были знакомы с монахиней Досифеей, тогда уже почитаемой старицей, проживавшей в Ивановском монастыре (по преданию – знаменитая княжна Тараканова, незаконная дочь императрицы Елизаветы, насильно постриженная в монашество и с годами в монастырском заточении посвятившая себя подвижническому служению Богу). Она особенно благоволила к благочестивым братьям, ищущим духовного окормления, и направила их к старцам Новоспасского монастыря Александру и Филарету, которые находились в духовном общении со знаменитым молдавским подвижником Паисием (Величковским). Так с юного возраста братья Путиловы стали стремиться к монашеству, хотя понимали, что отец не даст им своего благословения.
Тем временем они получили весточку от зятя — мужа покойной сестры, подвизавшегося в Саровской пустыни. Его пример очень вдохновлял братьев, и вот они, не желая огорчать отца, сообщили ему, что нашли себе новое место службы, а сами отправились в Саров. 13 мая 1805 года Тимофей и Иона прибыли в Саровскую пустынь и были приняты строителем иеромонахом Исаией.
Уже из Сарова они написали отцу правду, тот страшно разгневался и велел приехать к нему, но братья остались в обители. Лишь спустя более двух лет, узнав о болезни отца, Тимофей приехал к нему мириться, тот, хоть и против своей воли, но согласился отпустить его в монастырь, а еще через год, после долгих убеждений, отпустил и Иону. Через некоторое время после этого Иван Григорьевич скончался, примиренный с сыновьями.
Начало иноческой жизни в Саровской пустыни
Саровская пустынь, когда туда прибыли Тимофей и Иона, процветала. Они застали там светильника Церкви преподобного Серафима, там же жил тогда «на покое» игумен Назарий, восстановивший Валаамский монастырь и перебравшийся на склоне лет в родную обитель. Настоятель отец Исайя также был известен высокой духовной жизнью. Имея возможность принимать наставления от таких молитвенников и подвижников, воспитываясь их примером, новоначальные послушники с первых шагов стали постигать школу иночества в самых благоприятных для этого условиях.
Послушник Тимофей сначала работал на кухне, пек хлеб, затем какое-то время ухаживал за болящим настоятелем Исаией, что позволило ему постоянно пользоваться его мудрыми советами. В 1808 году Тимофею пришлось отправиться в Москву для оформления документов, чтобы иметь возможность окончательно поступить в монастырь. Но получив все необходимые бумаги, в Саров он не вернулся, а направился в Свенский Успенский монастырь Орловской епархии. В Москве он познакомился с казначеем этой обители, бывшим здесь по делам монастыря, отцом Серафимом. Вероятно, он последовал в своем решении совету московских старцев, первых своих духовников, хорошо знавших подвижников Свенского монастыря, среди которых были и ученики старца Паисия (Величковского). Видимо, Тимофей и сам искал большего уединения, рядом со Свенской обителью находились Рославльские леса, где вдали от мира спасались пустынники, знаменитые строгостью жизни и духовными подвигами, многие из них были выходцами из Свенского монастыря.
Брат Тимофея Иона остался в Сарове, где был пострижен с именем Исаия, с 1842 года он возглавлял обитель, в должности настоятеля пробыл до своей кончины, последовавшей в 1860 году.
В Свенском монастыре
3 августа 1809 года Тимофей Иванович Путилов был определен в Свенский монастырь в число послушников. Проходил послушание пономарское, занимался также письмоводительством, читал в церкви. О его жизни той поры сохранился один рассказ: «Раз, живя в Свенском монастыре, пошел я за водою и возвращался с полным кувшином. В воротах монастыря встретился со мною игумен и, увидав воду, говорит:
— Что, брат Тимофей, верно для чаю?
Я с удивлением ему ответил:
— Нет, батюшка, я еще им не заводился.
— А не заводился, так заведись. Да знаешь ли ты, о чем я говорю? "Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века" –—вот чем заведись».
Этот эпизод отец Моисей, будучи уже настоятелем, любил рассказывать братии.