Аудио-трансляция:  Казанский Введенский

Где вос­пос­ле­ду­ет во­ля Бо­жия, там ни­ка­кие пре­силь­ные пре­пя­т­ствия не пре­о­до­ле­ют.

преп. Лев

Иск­рен­нее же­ла­ние слу­жить Гос­по­ду Бо­гу и вру­че­ние все­це­ло и се­бя, и все­го, и всех в во­лю Бо­жию, всеб­ла­гую, со­вер­шен­ную, при­но­сят серд­цу мир Бо­жий, да­же при пе­ре­жи­ва­нии раз­лич­ных скор­бей, и внеш­них, и внут­рен­них, ду­шев­ных. Мо­лись Бо­гу о уда­ле­нии на­пас­ти и вмес­те от­ре­кай­ся сво­ей во­ли, как во­ли гре­хов­ной, во­ли сле­пой. Пре­да­вай се­бя, свою ду­шу и те­ло, свои обс­то­я­тель­ства, и нас­то­я­щие, и бу­ду­щие, пре­да­вай близ­ких серд­цу, ближ­них тво­их во­ле Бо­жи­ей, всес­вя­той и пре­муд­рой... Сла­ва Бо­гу! Сла­ва Бо­гу! За все сла­ва Бо­гу! От этих чуд­ных, свя­тых слов отс­ту­па­ют мрач­ные мыс­ли, тя­гость. При­хо­дят в ду­шу че­ло­ве­ка мир, уте­ше­ние, ра­дость. Да бу­дет во­ля Твоя, Гос­по­ди! Сла­ва Бо­гу за все!

преп. Никон

Нап­равь сна­ча­ла се­бя мо­лит­вой на путь спа­се­ния, тог­да и ста­нешь хрис­ти­ан­кой, крот­ким мол­ча­ли­вым при­ме­ром, вле­ку­щей дру­гих на путь сей.

преп. Анатолий

Мой «дедушка Мороз»

Так уж повелось, что приезжая в Оптину, я неизменно пою на Акафистах прп. Амвросию и старцам Оптинским. Казалось бы, выдается возможность отдохнуть от постоянного клиросного послушания в Москве, но оптинское пение настолько благодатно, что даже не возникает желания немножко поберечь голос. А началось все … «с дедушки Мороза».

Впервые на Акафист прп. Амвросию я попала, приехав лет 5 назад в Оптину с паломнической группой московского подворья монастыря. Это произошло в воскресный день после ранней Литургии. В ожидании начала молебна с акафистом на левом клиросе собралось несколько братьев, а рядом стояла одна из певчих монастыря. Вдруг раздался отчаянный голос одетого в стихарь седого «дедушки»: «Сестры, ну неужели нет никого с клироса?» Я робко подняла руку и он, энергично вызволив меня из толпы, поставил рядом с клиросом, приговаривая: «Ну, вот Господь послал, споемся». По окончании этой службы, «дедушка» с просьбой, не подразумевающей отказа, пригласил меня помочь ему на таком же Акафисте в 13 часов. Оказалось, что зовут моего «дедушку» Владимиром Марковичем (хотя все его называли просто Марковичем) и является он послушником монастыря. А послушание несет как раз «акафистное» - отвечает за проведение акафистов, молебнов и панихид, наличие певчих и раздачу текстов пришедшим помолиться паломникам. С этого дня мы с ним очень подружились и я старалась как можно чаще ему помогать.

Маркович раньше был учителем в школе, это время он вспоминал с большой любовью. А с еще большей любовью он рассказывал о своих детях (их у него трое) и маленьких внуках, которые живут совсем не далеко от монастыря. Мне же он категорически не советовал выходить замуж, обосновывая это, как и апостол Павел в своем первом послании к Коринфянам, ожиданием скорых эсхатологических событий. Маркович с присущей ему простотой любил говорить: «Христос уже при дверех стоит, а вы все о замужестве думаете». Забегая вперед скажу, что спустя несколько лет, когда о. Илий благословил младшую дочку Марковича на брак, он уже не так категорично отзывался об этом явлении.

В те годы с акафистным пением было не важно – постоянных певчих практически не было, очень спасали Марковича приезжающие иногда паломники. Летом бывало нас собиралось несколько человек и получался почти что архиерейский хор на четыре голоса . Удивительно, но все как один жертвовали законным обедом в 13 часов и с воодушевлением шли на акафист батюшке Амвросию. Зная это, Маркович почти ежедневно приносил с братской трапезы всевозможную провизию (от сыра и блинов до фруктов и конфет). Именно в связи с этим он и стал у меня ассоциироваться с дедом Морозом .

Мой «дедушка Мороз»Однажды, приехав в очередной раз в монастырь, я пришла на полунощницу. У мощей преподобного дежурил какой-то инок. Вдруг, приложившись к мощам, услышала знакомый голос: «Что, опять всего на 2 денька приехала?» Да, это был мой «дедушка Мороз» - в рясе и клобуке. Он с нескрываемой детской радостью сообщил, что при постриге в иночество нарекли его в честь свт. Мелетия. Стоит сказать, что примерно через полгода или год его постригли в мантию с оставлением того же святого покровителя.

О. Мелетий делал очень много, казалось бы, незначительных поступков, но которые очень поддерживали в трудные минуты. Расскажу об одном из них. Зачастую из Оптиной я уезжаю в воскресенье вечером, т.к. понедельник – день, как правило, рабочий. И вот однажды я опоздала на последний автобус, идущий из Козельска в 17 40. Делать нечего – возвратилась в монастырь, и даже не задумываясь – прямиком к о. Мелетию за помощью. Выяснилось, что есть еще один московский автобус, который идет в 2 часа ночи, прямо из Оптиной. о. Мелетий обратился в паломническую гостиницу, но там отказались меня вселить до этого времени. Тогда было решено, что я останусь в храме. Но сторож, который дежурил в этот день, наотрез не согласился с этим решением, ссылаясь на отсутствие с недавнего времени благословения для паломников ночевать в храмах. о. Мелетий не раздумывая отправился к о. Благочинному за благословением, которое, слава Богу, было получено. Уставшая за весь день, добравшись до одной из скамеек на клиросе в Казанском храме, я моментально уснула. Конечно же, о. Мелетий позаботился вовремя меня разбудить. Это была зимняя морозная ночь, а на небе, к моему удивлению (в Москве такого не увидишь), было очень много звезд. Сейчас я уже не помню, о чем мы говорили в ожидании автобуса, но зато очень хорошо помню чувство надежности и защиты со стороны стареющего монаха.

Особенного внимания заслуживает помянник о. Мелетия. Это маленькая пухлая книжечка, в которой содержатся десятки, а может и сотни имен. Я долго удивлялась, почему он меня всегда именует «Красным селом», почему ему так запомнился мой приходской храм (Покрова Пресвятой Богородицы в Красном Селе)? Оказалось, что именно так я идентифицирована в той самой маленькой книжечке. И сколько же там таких, одному ему известных пометок городов и местностей напротив длинной череды имен. Этот свой синодик о. Мелетий очень часто читает во время акафистов. В связи с этим вспомнился еще один случай. Однажды я решила перехитрить всех и подготовиться как следует к поездке в Оптину: я набрала в WORDe несколько десятков имен близких людей и размножила их в нужном количестве с расчетом на то, чтоб за каждым акафистом подавать записки о здравии. Когда это увидел о. Мелетий, он просто опешил: «да это же твоя жертва Богу, когда ты пишешь имена людей, время свое тратишь, вспоминаешь о них; а теперь какая же жертва, если все за тебя техника сделала?» С тех пор я больше не прибегаю к помощи компьютера в этих целях. Казалось бы, что здесь такого? Но почему-то совесть подсказывает что «дедушка» категорически прав.
Я нисколько не пытаюсь идеализировать дорогого мне о. Мелетия, а написанные здесь строки свидетельствуют лишь о том, что монахи - это люди, призванные показывать нам, что такое Евангелие в действии.


Источник: Оптинские встречи