Аудио-трансляция:  Казанский Введенский

Гос­подь иног­да по­пус­ка­ет че­ло­ве­ку быть как бы ос­тав­лен­ным, но все же хра­нит и ве­дет ду­шу ко спа­се­нию. Это по­пу­ще­ние Бо­жие мо­жет ка­сать­ся це­ло­го об­ще­ст­ва ве­ру­ю­щих. На­ше де­ло — сми­рен­но хра­нить ве­ру Хрис­то­ву. Аще ве­ра сох­ра­не­на — есть и на­деж­да спа­се­ния. Ве­ра долж­на сох­ра­нять­ся с воз­дер­жа­ни­ем от вся­ко­го гре­ха.

преп. Никон

Про­шу вас жить бла­го­чес­ти­во, что­бы соб­люс­ти ве­ру Пра­вос­лав­ную, что­бы ник­то и нич­то, ни­ка­кие обс­то­я­тель­ства, ни­ка­кие скор­би не мог­ли от­­торг­нуть вас от нее, а для это­го нуж­но неп­ре­мен­но мо­лить­ся, про­сить по­мо­щи Бо­жи­ей сох­ра­нить ве­ру свою не­по­роч­ною.

преп. Никон

Во Свя­том Еван­ге­лии Сам Гос­подь гла­го­лет: бу­ди­те муд­ри яко змия и це­ли яко го­лу­бие (Мф. 10, 16). Муд­рость зми­ина, по из­ре­че­нию тол­ков­ни­ков, сос­то­ит в том, ког­да бь­ют змию, то она бо­лее все­го хра­нит го­ло­ву, так и хрис­ти­а­нин в на­пас­тях и труд­ных обс­то­я­тель­ствах дол­жен бо­лее все­го хра­нить ве­ру; во-вто­рых, муд­рость зми­ина сос­то­ит в том, ког­да змия хо­чет ски­нуть с се­бя ста­рую ко­жу, то про­ла­зит сквозь тес­ную сква­жи­ну, а ина­че с се­бя ста­рую ко­жу ски­нуть не мо­жет; так и хрис­ти­а­нин, ес­ли же­ла­ет сов­ле­щи­ся вет­хо­го че­ло­ве­ка, то дол­жен про­хо­дить тес­ный путь по еван­гельс­ко­му уче­нию. Це­лость же го­лу­би­ная сос­то­ит в нез­ло­бии и про­ще­нии обид или до­сад и по­доб­но­го.

преп. Амвросий

Остаться или уйти Революционные беспорядки 1905-1906 годов

Смч. Вениамин (Казанский)

Статья из цикла публикаций посвящённых священномученику Вениамину (Казанскому), приуроченных к изданию Оптиной Пустынью жития святителя.


Мятежное время брало свое, и революционные беспорядки, ставшие в то время в духовных учебных заведениях повсеместными, коснулись и Самарской семинарии. 13 октября 1905 года семинаристы прекратили занятия и, собравшись в актовом зале, потребовали реформы духовной школы; к ним не примкнули из практических соображений лишь выпускники, семинаристы последнего, 6-го класса. Правление семинарии приняло решение распустить всех воспитанников по домам, за исключением 6-го класса, до тех пор, пока не представится возможность восстановить нормальный учебный процесс.

За день до этих событий, 12 октября, архимандрит Вениамин был назначен ректором Санкт-Петербургской духовной семинарии. На новое место служения он прибыл в самый разгар революционных беспорядков и забастовок, которые в значительной степени имели влияние на настроение воспитанников и в этом учебном заведении. При первой же встрече с новым ректором 12 ноября 1905 года учащиеся Санкт-Петербургской духовной семинарии обратились к нему с просьбой поддержать их требования. Вечером того же дня правлению семинарии была передана петиция семинаристов.

Митинг возле университета 18 октября 1905 г.

Кризис духовного образования со всеми его последствиями оказался настолько глубок, что занятия в семинарии удалось возобновить только после рождественских каникул, 13 января 1906 года. Правление семинарии предупредило, что в случае повторения волнений семинария или отдельные ее классы будут закрыты до августа 1906 года в соответствии с указом Святейшего Синода. Несмотря на это предупреждение, 1 мая большая часть классов вновь устроила забастовку в знак поддержки пролетариата в его борьбе с буржуазией, как заявили сами семинаристы. На следующий день все бастовавшие семинаристы были отчислены с условием приема обратно лишь после экзамена. Все они должны были немедленно покинуть помещения семинарии и разъехаться по домам. Продолжили учиться всего лишь два отделения — из 3-го и 5-го классов. Забастовки 1905-1906 годов парализовали деятельность большинства семинарий в стране.

В августе – сентябре 1906 года состоялись приемные экзамены для уволенных. Перед молебном на начало нового учебного года архимандрит Вениамин обратился к семинаристам со словом: «Вступая в новый учебный год, – сказал он, – мы не знаем, что ждет нас впереди: будущее закрыто от нас непроницаемой завесой.

Но, собравшись сейчас сюда, зададим себе кажущиеся на первый взгляд странными вопросы: куда мы собрались и зачем мы собрались? <…>

Пусть тот из вас, в ком есть голос совести, твердо решит сейчас же, у входа в это духовное святилище, вопрос: оставаться ли ему здесь с нами или уйти, чтобы не вредить ни нам, ни себе?

То великое и святое дело, которое нам предстоит делать в наступающем году, – дело не новое, его делали наши предшественники. Значит, нам придется продолжать ранее нас начатое. Кто не согласен или кому не позволяет его совесть подчиниться существующим здесь законным порядкам и требованиям, тот пусть уходит отсюда и ищет себе подходящих условий и порядков, подходящего режима.

Таким образом, хотя будущее и сокрыто от нас, но путь, по которому нам надлежит идти, ясно определен.

Правда, он нелегок, этот путь, особенно в наше растерянное время, но он – путь Христов и в результате может дать надежных, просвещенных и честных делателей, в которых так нуждается наше ослабевшее и расстроившееся дорогое Отечество».