О чтении (из воспоминаний прп. Варсонофия Оптинского)
Когда я был уже офицером, то в моде были сочинения Шпильгагена. Однажды уговорили меня прочесть «От тьмы к свету». Начал я читать и разочаровался. Все там только тьма, герои и героини тоже исполнены мрака; когда же явится свет-то, думал я, но читал, читал, так до света и не дочитал, все только одна тьма. Оставил я эту книгу недочитанной. Вхожу я однажды в комнату денщика, дать ему некоторые распоряжения: вижу, он спит, а на столе рядом с ним пятачковая книжечка о Филарете Милостивом. Заинтересовался я ею, разбудил денщика, чтобы он открыл двери, если кто придет, а сам взял книжечку и вышел в сад.
С первых же страничек я не мог удержаться от слез и с большою охотою прочитал (я вообще читал скоро) всю повесть. Отдал книжечку денщику. Он улыбается:
– Понравилась ли вам моя книжечка?
– Очень понравилась, – отвечаю, – читал с удовольствием.
– А я, барин, вашу книгу пробовал читать, как ее… Шпиль… Шпиль… не могу выговорить…
– Шпильгагена? Ну, что, понравилась?
– Где уж нравиться, прочел одну страничку, ничего не понял, прочел другую – тоже, ну и бросил.
– Да и мне она не по вкусу, твоя лучше.
– Так зачем же вы читаете?
– Начал читать с чужого голоса, а теперь бросил.
– Да, – заключил глубокомысленно мой денщик, – там одна пустота.
И он был прав.
Я читал много и светских книг, и большею частию в них, действительно, одна пустота. Правда, блеснет иногда что-то, как будто отдаленная зарница, и скроется, да и опять мрак. Нынешняя же литература Андреевых и Арцыбашевых совсем уж ничего полезного и утешительного не дает ни уму, ни сердцу. Страшно становится за молодое поколение, которое воспитывается на подобных литературных отбросах.
И поэзия, и художество сильно влияют на душу человека и облагораживают ее. Например, талантливо исполненная картина, особенно если имеет сюжетом что-либо высокое, случается даже, что перерождает душу – конечно, по благодати Божией.
Из бесед прп. Варсонофия Оптинского