Неделя 2-я Великого поста. О расслабленном
Во имя отца и Сына и Святаго Духа!
Первую неделю Великого поста Церковь праздновала Торжество Православия. Вторая неделя посвящена памяти великого святителя Григория Паламы. Именно ему, познавшему тайну безмолвия, созерцателю нетварного Фаворского света дано было богословски раскрыть и утвердить учение о благодати.
Святитель Григорий родился в аристократической семье, которая отличалась исключительным благочестием. С детских лет он был обласкан самим императором. Ему, прекрасно образованному и блестяще одаренному юноше, открывался широкий путь к власти, к славе, к богатству. Но не земной славы искал Григорий. Ему было 20 лет, когда он ушел на Афон, посвятив себя Богу. Это был избранник Божий. Еще в юные годы ему во время молитвы явился апостол Иоанн Богослов и обещал ему свое покровительство и помощь во все дни его жизни.
Подвизаясь на святой горе под водительством благодатных наставников, святой Григорий уже в молодые годы познал тайну монашеского безмолвия и получил дар непрестанной молитвы. Уже в сане иеромонаха он так благоговейно совершал Литургию и говорил проповедь, что все молившиеся и слышавшие его слово не могли удержаться от слез. Ему был дан особый дар, благодатный дар богословия, способность найти слова для выражения глубочайших истин веры, которые превышают человеческий ум и остаются тайной для мира вне истинной Церкви.
Именно святитель Григорий завершил и богословски утвердил православное учение о различении в Боге природы, непостижимой и недоступной, непостижимой для всякого тварного существа, и божественной энергии нетварной силы, которой создан весь видимый и невидимый мир. Эта нетварная энергия, как вечная божественная сила и слава всегда присуща Богу. Она наполняет и животворит созданный мир, промыслительно управляет им. Это божественная благодать, в которой Сам Бог открывает Себя человеку.
С особой глубиной святитель Григорий раскрыл христианскую антропологию – учение о человеке, носителя образа Божия, который в молитвенном подвиге преображается, становится носителем божественного света, причастником божественного естества, богом по благодати. Бог стал человеком, чтобы человек мог стать богом. Так учили святые отцы. Эту главную истину христианства исповедовала Церковь в борьбе с ересями. На борьбу с ересью калабрийского монаха Варлаама, нападавшего на афонских монахов-исихастов Господь призвал святого Григория. Полемика с Варлаамом началась с защиты молитвенной практики монахов, но затронула не только вопросы духовной жизни, но важнейшие истины веры.
Вопрос по существу стоял так: возможно ли реальное познание Бога и соединение с Ним. Обожение или нет? «Бога никто никогда не видел», – говорит Евангелие (Ин. 1, 18). Но оно же говорит: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5, 8). И человек призван быть причастником божественного естества. Как это совместить? Варлаам, как и нынешний католицизм, утверждает, что Бог абсолютно непостижим. Есть только Бог и тварный мир. Бог познается из познания мира, его законов, познается наукой, философски развитым умом. Все ветхозаветные и новозаветные откровения – это только символы, внешние знаки, в которых Бог открывает Свое лицо, Свою волю. И тот свет, который сиял на Фаворской горе, это не слава, свет божественный нетварный, но свет сотворенный. Он явлен апостолам не как откровение вечной славы, которой всегда сиял Господь, как слава вечного Небесного Царства, а свет тварный, подобный солнечному свету, как некий эффект, чтобы вызвать у апостолов особое благоговение.
В Святогорском Томасе 1341 года было сформулировано определение веры афонских монахов, по затронутом им в споре вопросам, в споре с Варлаамом. За святителем Григорием и афонскими исихастами стоял опыт величайших святых: преподобных Антония и Макария, Максима Исповедника, Иоанна Лествичника, Симеона Нового Богослова. Принять тогда точку зрения Варлаама значило отвергнуть весь опыт созерцательной жизни восточного монашества, признать тот божественный свет, о котором говорят святые отцы, ложным мечтательным порождением ума, дьявольской прелестью. На Константинопольском Соборе 1341-го года православное учение святителя Григория было утверждено. Варлаам соборно был приведен к покаянию, но оно было лицемерным. В туже ночь Варлаам бежал в Италию и там, приняв католичество, стал епископом.
После собора святой Григорий не избежал скорбей и испытаний. В 1342-м году его обвинили в политических интригах и заключили в тюрьму. После освобождения в 1346-м году святой Григорий был возведен в сан архиепископа Фессалоникийского, а его ученики один за другим занимали патриарший престол. Догматическая борьба продолжалась. Константинопольские соборы 1347-го и 1351-го года окончательно утвердили учение святителя Григория, как православное общецерковное учение, анафематствовав ересь Варлаама и Акиндина. Девять совершал святитель Григорий свое служение в Фессалониках, проявив себя как великий проповедник. Беседы его отличались редким сочетанием необычайной глубиной толкования Евангелия и доступности для слушателей. 14-го ноября 1359-го года святитель Григорий скончался. И кончиной ему явился святитель Иоанн Златоуст. «В горния, в горния, к свету!». Это были последние слова на земле Григория.
И уже очень скоро в 1368-м году он был прославлен в лике святых. Ему, учившему о нетварном божественном свете, проповеднику благодати, совершается память сегодня во вторую неделю Великого поста. И в этом заключен глубокий смысл. Великопостное время – это время покаяния. Сам святой Григорий как монах и безмолвник прошел весь путь покаяния, очистив свое сердце от греха и страстей. Но покаяние – это путь, а не цель, хотя оно и не имеет конца, но оно средство, цель очищения и соединения с Богом.
Бог создал человека по образу Своему и призвал стать подобным Ему уподобиться и преобразиться божественным светом благодати. К этой высоте мы призваны все. Святость это не исключение, не призвание только избранных, а это норма для христиан. Мы забываем об этом. И апостол Павел, обращаясь в посланиях, всех называет святыми. Мы так далеки от святости жизни первых христиан. Но память о том, что к святости призваны мы все, призваны стать по слову апостола причастниками божественного естества, достичь обожения, стать богами по благодати, как учит святитель Григорий – это память о высоте нашего призвания, нашего достоинства. Она должна одновременно и смирять нас и побуждать к духовной работе над собой, к стяжанию благодати. И для этого в Церкви нам даровано все.
Как бы ни был тяжек и страшен наш грех, милосердие Божие это бездна. Мы всегда можем очиститься от греха и обновиться, если только возненавидели грех, имеем решимость исправить свою жизнь. Все нам прощает Господь, и не только прощает, но призывает нас на пир веры и весь отдает нам Себя в таинстве тела и крови Своей, чтобы мы были в Нем и Он в нас. Он Пастырь и Агнец Божий, взявший на Себя грехи мира, Спаситель мира и наш Судия. Он ждет с неизреченной кротостью от нас ответа на Свою любовь нашей верой и любовью. А чаша тела и крови, она сияет ярче солнца тем божественным светом, который явил Господь апостолам на Фаворе, тем светом благодати, который, как учил святитель Григорий Палама, никогда не начинался и никогда не кончается. Он сам стал причастником божественного света, его проповедником, одним из величайших учителей Церкви. Великий подвижник афонский монах-исихаст, отрешившийся от всего мирского, чтобы соединиться с Богом.
Как мы можем приобщиться к тому опыту, о котором говорит святой Григорий? Исихатский подвиг это подвиг уединения и безмолвия, подвиг непрестанной молитвы. Разве он возможен для тех, кто не отрекся от мира и не предал себя созерцательной жизни? Да, конечно, в полноте он возможен только в монашестве. Но к полноте духовной жизни призваны все. И семейная жизнь в миру не является непреодолимым препятствием для духовной жизни. Если говорить о непрестанной молитве, то Сам Господь говорит всем нам, что надо всегда молиться и никогда не унывать. И слова апостола Павла: «Всегда радуйтесь, непрестанно молитесь» (1Сол. 5, 16), обращены не только к христианам Фессалоники, а и ко всем нам. А мы так часто оправдываем свое нерадение к молитве и теплохладность множеством житейских дел, усталостью. А должно быть не так. Конечно, Господь не требует от нас невозможного, но мы должны стараться, чтобы молитва вошла в нашу жизнь, осветила ее, стала дыханием нашей жизни. Да, для этого конечно нужен труд, понуждение себя, нужен подвиг и постоянство. Но ведь важнее этого в жизни нет ничего.
А возможно ли вообще спасение, если этого посильного подвига в нас нет? Вера и любовь побуждают к молитве, без которой мы не можем исполнить заповедь любви, ответить на жертвенную крестную любовь Бога или любить ближних своих как самих себя. Бог Сам есть любовь. «Помни Господа Бога твоего всегда», – так сказано еще в Ветхом Завете (ср. Ос. 12, 6). О любимом, любящем не забывают, не могут забыть. Бог не забывает нас, не скрывается от нас. Мы сами забываем Его, погружаясь в суету и совершая грех. Все мы и впадаем в грехи, когда забываем о Боге, живя так, как будто Он не видит нас. Без молитвенного подвига бесплодной будет наша жизнь.
И где бы мы не находились, какую бы мы работу не делали, мы должны делать все перед лицом Божьим по совести, не ради самого дела, не ради человека пусть даже любимого, а ради Христа во исполнение Его заповедей. Тогда и труд, и земные дела уже не будут суетой. И работа даже самая черная обыденная может стать святым послушанием, служением богу и ближним, родным, служением любви. И тогда пречистой совестью мир Божий может быть с нами всегда и везде. Если ум наш при работе свободен, то мы всегда можем с краткой молитвой обращаться к Господу. Но служение Богу, хождение перед Ним, как говорит об этом слово Божие, требует еще условий. Они необходимы не только безмолвникам, они необходимы всем нам. Это хранение языка, хранение ума и хранение сердца.
Слово – это великий дар Божий. Господь говорит, что за праздное слово мы дадим ответ в день судный. «Храни язык твой», – говорит преподобный Иоанн Лествичник, – ибо он может в краткое время расточить плоды многих трудов». И по опыту своему каждый из нас знает, как опустошает и разоряет празднословие. Ему почти всегда сопутствует и злословие, и осуждение. И одного празднословия достаточно, чтобы потерять благодать после исповеди и причастия. А после этого пустота, печаль, уныние. Если мы не храним своего языка, будем совершенно не способны к духовной жизни, к молитве. Хранение ума от праздномыслия, от мечтательности и от воображения это совсем не простая задача.
Одно из самых действенных средств – это частое чтение слова Божия, чтения Евангелия, чтобы по слову преподобного Серафима Саровского «ум плавал в Священном Писании». «Чтение Святых Писаний и творений святых учителей духовной жизни, – говорит преподобный Иоанн Лествичник, – немало может просвещать ум, ибо они глаголы Духа Святого и всячески вразумляют читающего». Слава богу, в книгах нам дано такое обилие духовной пищи, что оно в какой-то мере восполняет недостаток опытных руководителей духовной жизни. От мысли, от помысла, от правильного строения ума зависит очень многое. Хранение сердца – это третье условие духовной жизни, ибо извнутрь, из сердца человеческого исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, хула, гордыня, безумство, говорит Господь (Мк. 7, 21). «Где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» (Мф. 6, 21). Где наше сокровище? Каждый может увидеть к чему или к кому влечет его сердце. «Сыне, дай Мне твое сердце», – говорит Господь (Прит. 23, 26). Он ждет от нас ответа на Свою любовь, ждет, когда мы сами откроем Ему двери нашего сердца.
Мир сейчас полон греха. И как никогда нагло, бесстыдно он утверждается как норма и закон жизни, закон беззакония. И телевидение и газеты и журналы, и реклама – все полно соблазнов, духа растления. И мы находимся в этом обстоянии греха. И сохранить свое сердце не оскверненным тогда, когда грех агрессивно навязывается нам, это подвиг. И если мы мужественно боремся со всяким грехом, то это те скорби, которые мы испытываем, борясь с соблазном, они вменятся нам в мученичество. Это и есть те скорби, терпением которых будут спасаться христиане последних времен. А что времена эти уже наступили, не видят только слепые. Под лозунгом свободы и гуманизма мир, отрекшийся от Христа, объединился в единую мировую систему зла.
Что может противостоять этой сатанинской силе? Только Господь и Его Церковь благодатью Святого Духа, живущего в ней. Разрушено последнее православное царство – Россия. И теперь только христиане, народ Божий может быть удерживающим мировое зло. И чистота, целомудренность, святость, праведность нашей жизни должны быть светом в этой сгущающейся апокалиптической тьме. «Мир стоит молитвой, молитвой святых», – говорит преподобный Силуан Афонский. И от молитвы зависит все в нашей жизни. «Бдите, молитесь, да не внидете в напасть», – говорит Господь (Мф. 26, 41). И сохранение языка, ума и сердца не может быть молитвой. Но и сама молитва это живое общение с Богом живым. Она более всего дает нам силы хранить язык, ум и сердце от всякого греха.
Молитва – это таинственное единение наше с Богом. И святитель Григорий призывал к постоянной молитве всех без исключения. Небо открыто всегда. И когда ум наш не занят каким-либо делом, то мы всегда можем обращать свой ум и сердце в молитве к Богу. Это может быть и Иисусова молитва, это непрестанное покаяние, очищение сердца призыванием имени Господа. Это может быть кратчайшее «Господи, помилуй», в котором заключено по существу для нас все. Это могут быть псалмы или стихи из псалмов, как учит святитель Феофан Затворник, краткие молитвы Божьей Матери и святым. Этих форм и образов молитвы может быть много. Они все могут освещать нашу жизнь, устремляя ее к горнему миру. «В горния, в горния, к свету». Это были последние слова святителя Григория на земле.
Молитвами святителя Григория да укрепит всех нас Господь в эти великопостные дни, чтобы достойно пройти это время Великого поста и войти в свет пасхальной радости.
Аминь.