Аудио-трансляция:  Казанский Введенский

На­ша жизнь уст­ро­я­ет­ся не са­мо­чин­но, а Про­мыс­лом Бо­жи­им, ус­по­ко­е­ние об­ре­та­ет­ся в от­ре­че­нии сво­ей во­ли, пол­но­го удоб­ства ни­ког­да нель­зя най­ти, не­воз­мож­но­го Гос­подь не тре­бу­ет от нас, и по­силь­ное ис­пол­не­ние за­по­ве­дей Бо­жи­их воз­мож­но вез­де и всег­да. За по­силь­ное по­нуж­де­ние се­бя в дан­ном мес­те и по­ло­же­нии ко бла­го­чес­тию Гос­подь, уви­дев че­ло­ве­ка при­у­го­тов­лен­ным, ис­пол­ня­ет во бла­гих же­ла­ние его.

преп. Никон

Ли­чи­ною доб­ра, ос­тав­ше­го­ся в пад­шем ес­те­ст­ве, враг ста­ра­ет­ся всех отв­лечь от Хрис­та, до­ка­зы­вая зло­хит­ро, что пад­шее доб­ро есть един­ствен­ное доб­ро, ибо оно та­ким и ка­жет­ся то­му, кто не зна­ет уче­ния Хрис­то­ва. Кто, нес­мот­ря на все оболь­ще­ния вра­га, бу­дет дер­жать­ся еван­гельс­ко­го уче­ния, тот дол­жен не­из­беж­но пе­ре­жить борь­бу внут­ри се­бя. Пад­шее ес­те­ст­во лю­бит се­бя и лю­бит мир сей, а Еван­ге­лие тре­бу­ет са­мо­от­вер­же­ния и люб­ви к Бо­гу. По­э­то­му сог­ла­сия меж­ду ни­ми не мо­жет быть ни­ког­да.

преп. Никон

Ес­ли ска­жешь про бра­та или сест­ру что-ли­бо дур­ное, да­же ес­ли это бу­дет прав­да, то сво­ей ду­ше на­не­сешь не­ис­цель­ную ра­ну. Пе­ре­да­вать о по­греш­нос­тях дру­го­го мож­но толь­ко в том слу­чае, ког­да в серд­це тво­ем един­ствен­ное на­ме­ре­ние – поль­за ду­ши сог­ре­шив­ше­го.

преп. Никон

Любовь, готовящаяся взойти на Крест

В этот день радость выплеснулась из человеческих сердец и заполнила узкие улочки Иерусалима. «Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и молодом осле, сыне подъяремной» — восклицает пророк Захария.

Святитель Епифаний Кипрский говорит, что у Христа не было ни скипетра, ни труб... Его не окружали вооруженные солдаты, хоругви, почетное сопровождение, золотые гербы и оружие, как это было присуще земным вождям того времени.

Христа сопровождали кротость, незлобие и смирение. И еще Его сопровождала любовь! А вернее сказать, Сама Любовь входила в этот день в Иерусалим-град! Осанна, вайи, воздетые в восторге руки, постеленные по дороге одежды, глаза, полные надежды и счастья! «Благословен Грядый во Имя Господне!»

Неужели всего через несколько дней все изменится? Вайи сменятся на копья и дреколья?! А Осанна — на Распни?! И Христос из земного триумфа шагнет в Свое полное, звенящее, глубокое одиночество? Один на один со смертью! Когда одни ученики заснут, а другие разбегутся.... И кровавый пот зальет Его пречистое лицо.

Они ожидали Его как земного царя, и не поняли, что Он — Царь Небесный. Думали, что Он освободит их от римских оккупантов, а Он пришел, чтобы освободить их от греха и смерти. По этим улицам, застеленным одеждами и вайями, залитым хвалою «младенцев и сущих», ступала Сама Божественная Любовь, готовящаяся взойти на Крест!

Миллионы глаз холодно скользят по красоте мира и не видят за этой красотой Художника и Творца. Миллионы сердец липкими щупальцами чувств стремятся к удовольствиям, но не знают Того, Кто Сам есть Любовь. Миллионы душ плачут и страдают, но не взывают к Тому, Кто может их утешить и облегчить их боль...

Господь не обещает и не гарантирует нам земного счастья. Даже напротив, Он говорит: «В мире скорбны будете». Как бы мы не украшали свою жизнь искусственными цветами удовольствий и утех, все равно она будет кровавым криком боли из золотой клетки!

Наше сердце намного более страшно, коварно и отвратительно, и намного более удивительно, прекрасно и глубоко, чем нам самим кажется... Там, в глубине нашего сердца — ад и рай, ужасающая темнота и Свет Неизреченный.

А святая Церковь, юная, нестареющая, Церковь, в которой всегда весна, хранит в своих недрах и дарит всему страждущему миру свою вечную Осанну! Она открывает человеку самую главную тайну — тайну его призвания. «К свободе призваны вы, братия, только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти, но любовью служите друг другу», — говорит апостол Павел.

Свобода не может распространяться вширь, мол, можно и то, и это, без оглядки на заповеди Божий. Эту модель предлагает современный секулярный мир. Настоящая свобода — это всегда вглубь. Свободу нашему сердцу дает исполнение воли Божией. Настоящая подлинная свобода обретается только через любовь! Поэтому, как божественные рудокопы, мы всю нашу жизнь должны добывать любовь! Возделывать и хранить те добродетели — «любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, веру, кротость, воздержание» — над которыми потешается мир и которые считает за слабость и сор.

И каждое слово, исходящее из нашего сердца, каждая мысль, каждое внутреннее движение, должны стать гимном Богу, солнечной искрой, прикосновением любви, а не сонной зевотой разочаровавшейся и уставшей от жизни души! Для этого — Пост. Для этого — наши многочасовые молитвы в храме. Для этого — поклоны и каноны.

«Кому предстоит пройти по узкой тропинке над пропастью, — восклицает святитель Иоанн Златоуст, — тому не придет в голову разразиться громким смехом или пуститься в путь в опьяненном состоянии. Нет! На такую тропу он вступит во всетрезвении, с ясным рассудком. И ничего лишнего он с собой не возьмет: чем меньше тяжестей в котомке, тем лучше!»

Сегодняшним днем, сегодняшним событием — Входом Господним в Иерусалим — мы встаем на узкую тропинку Страстной седмицы. Давайте выбросим из нашей сердечной котомки все лишнее, что нам мешает — суету, многозаботливость, духовную вялость. Святитель Кирилл Александрийский призывает христиан не только держать вайи в руках, но и стяжать душевные вайи — отречься от всякой гордости и самодовольства, сбросить с души ветхий и кожаный хитон омертвения.

Сам воздух скоро наполнится страданиями Христовыми! И мы все будем среди толпы, окружающей Его... С какими мыслями? С какими чувствами? «На сей час Я и пришел», — говорит Господь. Но за Крестом обязательно будет Пасха! И вербы, которые мы сегодня держим в руках, эти хрупкие веточки, проснувшиеся от земной спячки, свидетельствуют о самом главном — наступает духовная весна! Наступает пробуждение!

И скоро Пасха, Жизнь Вечная, Воскресение Христа из мертвых!

Игумен Тихон (Борисов)