Святителя Николая архиепископа Мир Ликийских чудотворца
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
Мы живем в мире, где очень многие ищут комфорта и чувств прекраснодушия, спокойствия и уюта. И действительно, человеку, который не знает еще щедрости, любви, хорошо живется в отгороженном от скорбей пространстве своего личного. Но Христос пришел нарушить ложную справедливость сытости.
Бог устроил так, что недостатки и достоинства распределены между людьми весьма неравномерно. У одного есть что-то, чего нет у другого, а у другого наоборот присутствует то, чего нет у первого. И это прекрасно, что люди нуждаются друг в друге. Это научает их любви, научает внимательности. Иногда кажется, что у кого-то нет никаких достоинств, но это обманчивое впечатление. Когда святитель Иоанн Милостивый был выбран в Патриархи Александрийские, он призвал своих помощников и послал их, говоря, вы идите по всей Александрии и перепишите моих благодетелей. И его помощники спросили его в недоумении: Владыко святый, а кого ты имеешь в виду под благодетелями? Он сказал: идите перепишите всех нищих, всех убогих, всех больных и нуждающихся. И после того, как они переписали их, из казны Патриарха им постоянно выдавалось денежное воспоможение. И вот этот святитель знал, что он нуждается вот в этих презираемых всеми больных, нищих и болящих.
Человеку веры постоянно приходится выбирать между внешним и внутренним, между законом и благодатью, духом свободы и духом буквы, логикой человеческой и логикой небес. И в русском православном человеке парадоксальным образом сочетаются вещи, не соединимые по видимости. Эта странность, это своеобразное юродство, но идет оно всецело от надмирности Евангелия. Вот взять даже проповедь. С одной стороны мы всеми силами души иногда желаем передать другому какие-то истины, которые стали для нас ясными, а с другой стороны отказ от применения силы. Чего можно добиться лишь словом? А Господь говорит: Сила Моя в немощи совершается (2Кор. 12, 9). Как же это понять? Человек должен сам весь сделаться немощью, чтобы действовал Бог. Просто нужно дать место Богу. Так утверждение и отрицание сходятся воедино. И то, что кажется противоречием, таковым оно является только для внешних, не понимающих сути.
На самом деле все примиряет Господь Своей небесной логикой. Он упраздняет человеческое знание, обесценивает силу и власть, все, что значимо в человеческих глазах, превращается в суету и прах. И только то, что по воле Божьей, приобретает значение и неожиданную славу и силу. Вот одна из заповедей Евангелия: дать, облагодетельствовать, при этом забыть, не заметить своего благодеяния. У последователей Христа две руки, из которых правая не знает, что делает левая (см. Мф. 6, 3). Понимаете, просто не знает. А та именно делает, именно дает. Почему же правая не знает? Чтобы делать то же, как бы вопреки. Такое наивное совершенно серьезное незнание своих дел, своего добра. Незнание, потому что Бог знает.
Мы часто сталкиваемся с нуждающимися неожиданно. И решение тут нужно принять может за секунду, за две. Человек нуждается в нашей помощи. Куда ляжет выбор этой секунды, не понятно. Но решение, которое мы примем, оно исходит из выбора сердца, который сделан гораздо раньше. Если ты выбираешь безумие нерационального, выбираешь ущерб, выбираешь внешнее поражение, то выбираешь то, что над всем нашим внешним, эмпирическим, над всеми этими деньгами, протянутыми руками, трезвыми или нетрезвыми лицами, правильными или лживыми словами, реальной или притворной нуждой. То, что выше этого. Это отказ от мнимо своего, мнимо надежного, кажущегося спокойным и незыблемым. И это гораздо больше каких-то рублей. Но это «несправедливое» оскудение имеет свою правду, такое удивительное прикосновение к вечности, до которой ничем вещественным не дотронуться, не дотянуться. Есть два мироощущения. Они сосуществуют рядом, как параллельные миры – самоутверждение с вектором внутрь и самоотречение с вектором во вне. Первое изобилует материальным, а второму открыты сокровищницы духа. Жестоко обманывает себя тот, кто клюет на наживку спокойствия, любви, направленной на себя самого. Различными удовольствиями и отвлечениями он вынужден подавлять в себе ту пустоту, которая появляется внутри него словно вакуум жизни. Можно сказать, что чудесное движение любви, если оно направлено внутрь, оно само сжигает себя. Никуда не деться от горечи внутреннего разлада, от этого перегорелого остатка, который мог бы быть добром.
Выбор же евангельской рациональной расточительности обдает человека фонтаном радости. Это внутреннее ликование невозможно объяснить успокоением от того, что ближнему стало хорошо. Нет, это именно Божье прикосновение к сердцу – ты поступил по слову Моему, и Я это принял. Сам Бог показывает, что в нашего ближнего вместился Он Сам в тот самый момент, когда тот нуждался в нашей помощи (см. Мф. 25, 31-46). И в тот момент нам открылась дверка в пространство любви. Сколько шагов мы сделали внутри него, мы почувствуем это, реально ощутим, что энергия любви это божественная жизнь. И познание Бога возможно только через это вхождение в ту жизнь.
Мы празднуем ныне память богоносца. К его имени Николай люди прибавили неотъемлемое определение – милостивый Чудотворец. И действительно, чудеса, как реальное проявление силы Божией, действующей через человека, нас поражают больше всего. Но чудеса иногда творят и люди, не заслуживающие никакого почета. В Патерике описан такой случай, как однажды блудница возвращалась со своего скверного дела и встретила на дороге лежащего умершего ребенка. И сердце ее сжалось от сострадания. Она стала со слезами молиться Богу над ним и говорила: Господи, не ради моих грехов, но ради Твоей великой милости верни жизнь сему безгрешному ребенку. И ребенок воскрес. Господь по ее молитве сотворил чудо. Воскрес потому, что сердце просящей было милостивым, а вера ее была искренней и живой, не эгоистичной.
Святитель Мир Ликийских не просто сотворил несколько чудес, а мы все прекрасно знаем, что он при жизни творил огромное количество чудес. И сейчас он постоянно продолжает их совершать. Он сделал свое сердце престолом милости, стал еще при жизни обитать в этой энергии любви. Из-за любви он постоянно истощал казну церкви. Но разве он разорил эту казну? Нет, он привлек к своей церкви еще большую славу и большее великолепие чисто внешне. И несомненно сам архиепископ Мир Ликийских стал самым большим чудом, которое мы знаем. Действительно мы слышали и про три узелка с золотом, помогшим трем бедным девушкам выйти замуж, и про спасенных от казни военачальников, над головами которых был уже занесен меч, и про укрощенную единым словом бурю, про воскрешенного матроса, про спасенного отрока из пучины морской. Но еще больше чудес святителя Николая мы не знаем, и, наверное, никаким книгам человеческим невозможно вместить описание этих чудес.
Но все-таки самое удивительное, вот этот человек, эта душа, думающая только Богом, чувствующая только Им Самим, носящая в себе Его жизнь. Вот что более поразительно, чем эти чудеса – сам чудотворец Николай, в общем-то, обычный человек, такой, как мы с вами стал таким чудом, стал богоявлением, которому удивляется вся вселенная. Если бы люди серьезно так относились к своей полумертвости, или лучше сказать, омертвелости, в которой они проводят свои дни, то наверное наша жизнь была бы совсем иной. Но вот эта так называемая жизнь многих людей она похожа больше всего на существование животных. Зверушки, они пребывают в такой конечной жизни, не имеющей продолжения за порогом смерти и движимой в основном инстинктами, вложенными в их естество. Такими маленькими радостями: нашел, добыл, отобрал, съел. Потом опять: накормил, отвоевал, поспал. Но настоящая жизнь, жизнь божественная она течет рядом с нами широким потоком иного бытия. Жизнь божественной любви, она устремлена в вечность, в нескончаемое Царство. К ней может прикоснуться человек, оживить себя ею, и более того, сделать чудотворцем.
Не говорите, что это сложно. Действительно сложно, но может быть гораздо проще, чем мы себе это представляем. Просто надо стать самому чудом для другого человека. Вхождение в реальность божественного присутствия чаще всего совершается не сразу. Человек начинает исполнять заповедь Божию, потому что верит Богу. Эта вера, жизнь по вере дает ему почувствовать веяние духа. Если он последует этому духу, то поймет, что чем больше он трудится, чем больше дает — тем больше приобретает; чем больше забывает себя — тем больше начинает обретать, но другого незнакомого себя, такого, каким всякий должен быть. Отдай Богу свои силы, отдай ближнему свои жалкие копейки, свое простое человеческое участие и сострадание. К тебе это вернется все, но уже насыщенное божественной энергией, уже преображенное. Даешь материальное, а получаешь невещественное, даешь человеческое – получаешь Божие.
Святитель Иоанн Златоуст говорит об этом так: Милость низвела Бога на землю, милость отверзает небеса. И вот именно милость открыла небо для святителя Николая Мирликийского. И поэтому уже само имя его для нас тоже сделалось символом милости, символом неизреченной божественной любви к нам.
Аминь.