<<предыдущая оглавление следующая>>
НАСТАВЛЕНИЯ НОВОНАЧАЛЬНЫМ ИНОКАМ
Чтение
Пользуйтесь этим временем, пока можно почитать вам. Придет время, когда уже не будет у вас этой возможности. Обогащайте свой ум познаниями и нисходите во глубину смирения, считая себя хуже всех.
... Читайте книги по праздникам, пока имеется возможность. Потом придет время – нельзя вам будет читать книги, попомните мое слово. Да... лет через 5-6... тогда вам надо будет читать книгу жизни.
Не слушайте врага, внушающего вам, что впереди то время, когда вы по настоящему займетесь чтением. Не слушайте лукавого, обманывает. Для нас теперь-то и идет самое учение.
Теперь читайте книги, пока нет послушания обыденного, потом некогда будет читать. Хотеться будет почитать, да не будет на то времени, жалеть будете, что мало читали, когда была на то возможность. От чтения книг окрепнет ваше произволение.
Здесь быть определенного ничего не может. Общее правило такое: вначале надо прочесть книги, учащие о деятельной жизни, а потом уже о созерцательной... Вас Сам Господь будет учить...
Книги читайте, но не входите в тонкости, не вдавайтесь в анализ, молитесь Богу, да просветит ваш ум. Мне так сказал о. Анатолий и на мой вопрос: «Почему так?», отвечал: «Запутаешься». Вот так и я говорю вам.
Как быть, если, читая книгу, замечаешь, что перестаешь понимать смысл написанного
Тогда нужно закрыть книгу, сесть и сотворить 100 молитв Иисусовых. Можно и встать и даже поклоны положить, а можно и пройтись по Скиту с молитвой Иисусовой.
Муж не искушен — неискусен
Всякому человеку нужно протерпеть время искушений и борьбы – тяжелое болезненное состояние. Про эти муки говорится в псалме: – «Обьяша мя болезни смертныя, беды адовы обретоша мя» (Пс. 114, 3) и далее: «И изведе мя на широту» (Пс. 17, 20). Женщина, когда приходит время рождения, испытывает сильные боли, а когда родит – радуется, ибо родился человек в мир. Так и всякий человек, рождаясь духовно в новую жизнь, испытывает болезнь, пока еще не вышел на широту. Кто не испытал этих болезней, рождающихся в миру до монастыря, то ему необходимо испытать их в монастыре. И вам это предстоит, ибо вы не испытывали этого в миру.
Вот видите, через какие горнила приходится монаху на иноческом пути с начала до конца. И вот тут-то и нужна молитва Иисусова, и без нее ни одна душа не выдержит. Пока я жив, – сколько уж продержит меня Господь, – вам ничего, а когда меня не будет, вы будете представлены самому себе. Поэтому, запасайтесь терпением заранее. А созерцанием всего этого не смущайтесь и не унывайте. Раскройте преп. Феодора Студита и увидите, что все это и тогда было. А теперь запасайтесь терпением.
Лицемерие, двойственность, лукавство – вообще погрешительны, а на монашеском пути – это прямая погибель. Надо твердо идти по пути, никуда не сворачивать, не служить и нашим и вашим...
Помыслы об однообразности и безотрадности монашеской жизни
Это один из самых ядовитых помыслов, монах все время должен быть как бы в муках рождения, пока не придет в меру возраста совершения Христова. А пока еще жив наш ветхий человек, он и дает себя знать, всякими страстями, тоской, унынием... и что теперь для такого человека отяготительно, то впоследствии будет для него великим утешением, например, хождение к службам и утрени, – тогда применимо будет к такому человеку псаломское слово: «Возвеселихся о рекших мне: в дом Господень пойдем» (Пс. 121, 10). Тогда уже в нем будет все исполнение света и радования о Господе. Когда жена рождает, говорят, она терпит страшные муки, а когда родит, то уже не помнит мук от радости, что родился человек в мир. Этот закон рождения в муках наблюдается и в духовной жизни. И как жена не знает, как у нее в утробе зреет плод, как идет плодоношение и возрастание, – так и в духовной жизни человек не замечает своего духовного роста...
Это вы хорошо сделали, что сказали мне этот помысл, он многих заклевывал, так и уходили из обители...
Господь тебя благословит, чадо мое, не уходить из Скита, все терпеть. С радостью благословляю: да, умру, а не выйду. Иное дело, если пошлют в монастырь. Конечно, пока еще вы только послушник, можно отказываться, говоря, что вы только и поступили в Скит, а если уж в мантии, то нельзя, можно только проситься.
Говорите: «Не у явися, что будем» (1 Ин. 3, 2), «Господь поможет мне идти этим путем», и еще: «Не думаю, что достигну верхних степеней совершенства, но спасусь здесь».
Всегда надейтесь только на Бога, но никак не на человека
Я все это говорю вам для того, чтобы показать вам, что нам нужно надеяться только на Бога. Иногда приходилось так, что впору уходить из Скита. Но я решил: лучше умереть, нежели уйти. Я имел твердую надежду на Бога и Его Пречистую Матерь. Встану, бывало, перед этой иконой Казанской Божией Матери, помолюсь и легче мне станет, ведь эта икона для меня дорога. С ней произошло некоторое чудо, а именно: когда я заказал эту икону написать одной монахине, то она ее написала в один день. Она мне тогда говорила: «Сама рука пишет, я удивляюсь, как я могла написать так быстро». Так вот, придешь к себе в келью, посмотришь на лик Богоматери, и покажется, что так Она Владычица, и смотрит на тебя, – помолишься, и легче станет. И кто тогда мог думать, что этот всеми уничтожаемый послушник через несколько лет будет игуменом Скита и старцем. Поверьте мне, что и сам я ничего подобного в мыслях не имел, да и были другие препятствия, например, болезнь глаз и другое. Вот видите, и предполагать этого нельзя было, но если такова воля Божия, то так и вышло, никакие препятствия не мешали. Не напрасно сказано в псалме: «Не надейтеся на князи, на сыны человеческия, в нихже несть спасения» (Пс. 145, 3), а на Бога. Только эта твердость и вера помогли мне перенести все это. Но при всех этих скорбях Господь неизреченно утешал меня... Любил я читать свв. отцов, а в особенности Псалтирь, – и какие глубины открывались мне. Так вот я вам и говорю: всегда надейтесь только на Бога, но никак не на человека. Тогда всякое зло будет отпадать от вас, как отрубленная ветка...
Одна моя надежда на Бога, истинное говорю вам: «не надейтеся на князи, на сыны человеческия»... (Пс. 145, 3).
Ангельский чин
Сегодня святая церковь празднует в честь свв. Бесплотных Сил Небесных, в лике которых св. Архистратиг Михаил занимает одно из первых мест. Я помню, когда я был еще новоначальным послушником, был какой-то праздник, и скитская братия была в монастыре. Когда все стали подходить ко кресту после обедни, я слышу, что стоящий около меня человек, нагнувшись к мальчику, по-видимому, его сыну, говорит: «Вот смотри, идет ангельский чин». Эти простые слова очень повлияли на меня. Да, действительно, монах должен быть подобен ангелу.
Св. Иоанн Лествичник говорит, что вместе с монахами борются и ангелы, т.е. монаху в борьбе со страстями и диаволом помогают ангелы. Бывший прежде ангел Денница, а ныне отверженный падший злой дух–диавол везде и всегда старался и старается посеять злобу, вражду и всякое возмущение. Он воздвиг гонение на христиан, он породил массу ересей, он воздвигал всякие немирствия и беспорядки. И ныне он старается посеять то же самое, и увы, часто успевает.
Ко мне приходят вести, что один ропщет или скорбит на другого, что один обижен другим. Ко мне приходят с жалобами. А что я отвечаю таким? Конечно, одно: надо помириться, поди попроси прощения, поклонись... И некоторые, к сожалению, медлят и проходит иногда значительное время во вражде. Это не должно быть так, честные отцы и братия. Монах должен быть исполнен любви к Богу и ближнему. Что такое монах? Монах есть исполнитель всех заповедей Божиих. А все заповеди сводятся к двум: 1) Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим (Мф. 22, 37; Мк. 12, 30) и 2) ближнего твоего, как самого себя (Мф. 22, 39; Мк. 12, 31). Эти две заповеди совмещают в себе весь закон и заповеди Божии. Ангелы на небесах преуспевают в любви. Вся жизнь монаха должна быть любовь. Наши великие старцы: Батюшка о. Лев, о. Макарий, о. Амвросий, о. Анатолий, действительно, имели эту любовь.
А какой славы и чести сподобились они еще при жизни их за эту любовь, можно видеть из следующего. Когда батюшка о. Анатолий, по приглашению о. Иоанна Кронштадтского, поехал для соборного служения с ним, и когда началась литургия, то о. Иоанн увидел, что о. Анатолием выполняется служба с двумя Ангелами. Неизвестно, видел ли их сам о. Анатолий, или нет, но о. Иоанн ясно видел их...
Я счел нужным напомнить вам именно в этот день о высоком назначении монаха... Да будет между нами согласие и любовь.
Старец преклонных лет о. иеросхимонах Игнатий, скончавшийся лет 12 назад, говорил мне так: «В мое время вся Оптинская братия отличалась взаимным согласием и любовью, а в особенности скитяне». Постараемся, братия, и мы следовать этому... Иногда выражают мне некоторые свое желание высшей монашеской жизни, высших подвигов. А что может быть выше прощения обид, оскорблений, терпения скорбей и немощи братской? Вы, вероятно, помните случай из жития преп. Пахомия. К нему приходит инок и говорит: «Авва, благослови меня, я хочу идти и предать себя на мучение, дабы иметь мученический венец». А преп. Пахомий говорит: «Ни, отче. Советую тебе оставаться в обители, нести всю тесноту иноческого жития и немощи собратий, и отрекаться от своей воли, – и это вменится тебе в мученичество».
Видите, значит всякий монах, терпящий все благодушно, имеет мученический венец.
Честные отцы и братия. Вот я с животворящим крестом в руках прошу и умоляю вас прощать между собой неудовольствования. Неудовольствия, если не сказать вражда, увеличиваются. Если это так в миру, то да не будет сего между нами в обители.
Первая заповедь – любовь. Апостол Павел сказал: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, но любви не имею, то я медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества,.. а любви не имею, то я ничто» (1 Кор. 13, 1–2). Любовь выше всего. Я вам решил это напомнить в день памяти св. Иоанна Богослова, Апостола любви. Не останавливайтесь на одной внешней исправности, хотя и она нужна, но главное, – это искоренение из сердца страстей, в особенности злобы...
О смысле и значении иноческого призвания
Св. Иоанн Лествичник говорит: «Ангелы – свет монахам, монахи – свет миру» . Вспомните, что мы должны быть светом миру, что наше грядущее назначение – быть «царями и священниками» (Откр. 1, 6). Вспомните, как милостив Господь, призвавший нас в эту святую обитель. Сами посудите, какие дела мы творили, как жили до призвания нашего сюда, в эту святую обитель...
Нужно ли за службой читать Иисусову молитву
Если вы слышите то, что читают или поют, то не надо творить, а надо внимать читаемому. Если же не слышите, то творите. Хорошенько это запомните. Так о. Амвросий говорил.
Молитва своими словами, преимущественно, должна употребляться в келье; эта молитва – молитва сердца. За службой церковной, или какой бы то ни было общественной, молитва своими словами не рекомендуется, а советуется внимательно слушать самую службу. Во время перерывов или, вообще, молчания, за службой творить молитву Иисусову должно. За самой службой творить молитву Иисусову должно в случае, если не слышно, что поют или читают.
Прежде всего, каждый учит по своему общему личному опыту. Кроме о. Амвросия, так учили о. архимандрит Моисей и о. Макария. А несомненно, они были опытны и имели внутреннюю молитву. Затем, одно приличествует новоначальному, другое уже приобретшему внутреннюю молитву. Имеющему внутреннюю молитву, молитва также свойственна и естественна, как дыхание. Что бы он ни делал, молитва у него идет самодвижно, внутренне. Так и за службой в церкви молитва у него идет, хотя он в то же время слушает, что поют и читают. Этого не понимал ученик одного Старца и просил его разъяснить, как же это так: и слушает и молитву творит? Старец отвечал:
— Скажи мне, брат, что мы сейчас делаем?
— Беседуем.
— Да. А скажи, мешает ли нашей беседе то, что мы дышим?
— Нет.
— Ну так вот, также и молитва идет у тех, кто стяжал молитву внутреннюю. Она им также естественна, как и дыхание.
Поэтому сказано: «Молитва да прилепится дыханию твоему». Даже когда человек спит, молитвенное действие не прекращается у него в сердце по слову: «Аз сплю, а сердце мое бдит» (Песн. 5, 2). Но этого мы не имеем. Мы просыпаемся и не имеем даже на устах имени Господа Иисуса.
Теперь скажу и о службах. Наша молитва не получила еще такой собирательной силы. Наши мысли не имеют еще сосредоточенности. Мы еще не можем так глубоко вникать в молитву Иисусову, а поэтому мы за службой, если будем творить молитву, то мы будем плохо слушать, что читают и поют, да и в самой молитве будем окрадываться рассеянностью, и выйдет, что ни к тому, ни к другому не приехали. И ничего не выйдет.
Внимать словам читаемого и поемого легче, нежели охранять себя от расхищения мыслей во время молитвы Иисусовой. Поэтому и следуйте этому правилу. Конечно, иногда бывает, что полезнее человеку творить молитву, нежели слушать службу, впоследствии каких-либо внутренних обстоятельств. Здесь надо иметь рассуждение.
Можно ли справлять пятисотницу без подрясника, в рубашке
Да, можно, пока вы еще не рясофорный, а простой послушник.
Нужно ли перебирать четки без молитвы
Без молитвы это, конечно, бессмысленно, один процесс перебирания шариков и только. Другое дело, когда при разговоре с другими быстро перебирают четки с молитвой: «Господи, помилуй; Господи, помилуй». Иногда говорят и другие молитвы по четкам, например, «Богородицу» сто раз, такая епитимья бывает. А без молитвы не надо.
Всегда ли должно при себе иметь четки
Обязательно. За послушанием в огороде монастыря они должны быть за поясом. А когда вы выходите за ограду монастыря в огород, например, или на сенокос, то они должны быть в кармане.
Вот вам оружие [четки], нещадно бейте им невидимых врагов.
Даже никогда не ложитесь без четок, пусть они непременно будут при вас.
Как научиться творить молитву Иисусову, а не читать ее
Что делать, хорошо, что читаете, сразу нельзя ничего сделать; я ведь говорил, что это наука из наук, а все-таки понемногу начинайте, хотя и не можете сразу.
Как поступить, если проспал утренние молитвы
Ну, что делать. Другой раз, если так случится, то можно делать так: начните читать молитвы в келье, а окончите их на дороге (ведь вы знаете их на память). Утренние молитвы можно так, а вот вечерние неудобно, ибо их надо с открытой головой читать, даже клобуки снимают во время чтения их.
Как быть, если вечером пропустишь проверку себя
Пропустил, что делать. Не сразу можно привыкнуть. Цель такой проверки себя – получить навык в этом. Сначала будете пропускать, может быть, по 3 дня, а потом эти пробелы будут все меньше и меньше, и через 10 лет вы уже приобретете этот навык – всегда проверять себя. А после проверки говорить мне не надо, только самое важное, только грубые отступления...
Как перестать пустословить
Да, это очень важно. Это в вас начатки внимательной жизни. Когда кто пустословит, тот не может внимательно жить, постоянно рассеваясь. От молчания рождается безмолвие, от безмолвия – молитва, ибо как может молиться тот, кто находится в рассеянии?
Внимание себе, внимательная жизнь – цель монашества. Сказано: «Внемли себе». Молчание, без которого никак нельзя жить, есть подвиг, ибо, когда кто молчит, то враг тотчас говорит другим: «смотри, какой он гордец, даже говорить с тобой не хочет». А это совсем не так.
Отсюда скорби. Поэтому, кто решается на этот подвиг, тот должен приготовиться к скорбям. Да и само оно не скоро и не легко дается. А почему оно так высоко и необходимо, то это потому что «Молчание есть тайна жизни будущего века» . Кто молчит, тот прямо готовится к будущей жизни.
Батюшка о. Макарий это часто говорил: «Посмотрите, все святые молчали: преп. Серафим Саровский молчал, Арсений Великий молчал, да потому он и Великий, что молчал. Когда его спросили, почему он все время молчит, он отвечал: «Поверьте, братья, что я вас всех люблю, но не могу быть и с вами и с Богом, поэтому я и убегаю от вас».
Преподобный Арсений Великий говорит: когда я говорил даже о душеполезном, я часто раскаивался, а в том, что молчал – никогда».
О. Макарий говорил: «Был Великий Арсений, и у нас в России был бы свой великий Арсений, если бы он пошел другой дорогой, это – Игнатий (Брянчанинов). Это был великий ум...».
Да, всегда так бывает, начнут как бы о хорошем, а кончают пустословием и осуждением, начнут за здравие, а кончат за упокой. Поэтому-то наши старцы и запрещали справлять именины, или ходить когда-либо в кельи к другим пить чай.
Должно иметь любовь друг к другу и удаляться празднословия. Пророк Давид сказал: «Оскуде преподобный» (Пс. 11, 2). Почему же оскудел? Потому что «умалишася истины... суетная глагола кийждо...» (Пс. 11, 2–3), потому что не говорят о душеполезном, а повсюду празднословие, только и говорят о пустяках. Настанет такое время, когда будут только о пустяках говорить.
Одному иноку было видение. Стоят несколько монахов и празднословят. И видит он, между ними и кругом их бегают грязные кабаны. Это были бесы. Потом увидел он монахов, говорящих назидающее душу, и между ними стояли Ангелы светлые. Потщимся же, братие, не погублять своих трудов за послушаниями празднословием, а более всего потщимся стяжать смирение. Пророк Давид сказал: «Смирихся и спасе мя Господь» (Пс. 114, 5). Для спасения достаточно одного смирения. Опять сказано в одном псалме: «Виждь смирение мое, и труд мой, и остави вся грехи моя» (Пс. 24, 18). Так сказал пророк Давид потому что истинное смирение никогда не бывает без труда.
Боязнь мира
Это ничего, это спасительный страх. Вы ушли от этого ужасного чудовища – мира, и Бог даст совсем отойдете от него. Один раз я видел сон. Иду я, будто бы, по лесу и вижу, лежит бревно. Я спокойно сажусь на него и вдруг чувствую, что бревно шевелится. Я вскочил и вижу, что это огромный змей. Я скорее бежать. Выбегаю из леса, оборачиваюсь и вижу, что весь лес горит, а вокруг него кольцом, схватывая его, лежит змей. «Слава Тебе, Господи, что я убежал из леса; что бы со мной было, если бы я остался в лесу». И сон этот был для меня не понятен. Потом мне один схимник растолковал этот сон. Лес – есть мир. В миру грешат и не чувствуют, не сознают, что грешат. В миру и гордыня, и лесть и блуд и воровство, и все пороки. Да и я жил так и не думал о том. Вдруг я увидел, что если так продолжать жить, так пожалуй погибнешь, ибо за гробом жизнь или благая для благих, или вечная ужасная мука для грешных. Я увидел, что чудовище шевелится, что опасно на нем сидеть. И вот, когда я отошел от мира и смотрю на него из монастыря, то вижу, что весь мир горит в своих страстях. Это то «огненное запаление», про которое говорится в великом каноне Андрея Критского.
Нужно ли ходить к вечерне, если очень много работы по послушанию
Вот я всегда ходил к утрени, вечерне и молитвам вечерним, а дневное келейное правило опускал, когда много был занят послушаниями (правило: кафизмы, Апостол, Евангелие, памянник). Так и вам советую поступать.
В каком положении тела должно проверять свою жизнь
В каком угодно, а лучше всего сидя. Выберите полчасика, сядьте и проверьте себя. Монах не может быть в одном состоянии: он или идет нравственно и духовно вперед, или назад, ни одной минуты он не стоит на одном месте, он все время находится в движении.
О поведении инока в скиту, в особенности, в праздники
Чтение святоотеческих книг, научающих разуметь заповеди Христовы и тем любить Самого Христа.
... Воздержание от хождения без крайней надобности и монастырь и по кельям. «Сиди в своей келье, и она всему тебя научит».
... Старайтесь быть всегда готовым к смерти, ибо смерть близка и к старым, и молодым, и монахам и мирянам одинаково; часто она приходит внезапно и неожиданно. Пусть каждый подумает, что будет с его душой.
О том, как опасно уходить из монастыря
Один богатый купец имел сына, этот сын поступил в одну из святых обителей, но не ужился в ней и ушел в мир, т.е. из царских чертогов в вонючее болото. Женился и жил с женой и детьми в своем доме. Вскоре после ухода из обители понял, чего лишился, но было уже поздно. И вот однажды, удалось ему как-то достать у какого-то старьевщика старый рваный подрясник послушнический. Принес он подрясник домой и в большие праздники он удалялся в самую дальнюю комнату – маленькую, надевал этот подрясник и предавался горькому плачу, вспоминая свое житие во святой обители...
А вот еще: Однажды в баню пришел какой-то человек с маленьким сыном. Разделись. Отец сел на лавку, а сын все смотрит ему в спину. Отец тогда спрашивает сына:
— Ты, что смотришь мне на спину?
— У тебя на спине, папа, какое-то черное пятно.
Отец тогда понял, что невинному чистому младенцу были открыты глаза и, что это черное пятно ничто иное, как параман, ибо он прежде был монахом...
Можно ли молиться об избавлении от военной службы?
Нет. Это надо всецело предоставить воле Божией, ибо прежде всего это законно. И потом мы не знаем, будет ли для нас полезно это. Молиться об этом равносильно тому, чтобы молиться об избавлении от послушания. Нет, уж лучше предоставим это воле Божией.
Настоятельство (игуменство)
Не беритесь за игуменство, это очень трудно...
Не становитесь настоятелем, разве ради послушания, а если, например, будут только предлагать, то лучше отказывайтесь.
Если Богу будет угодно, вы займете начальственное положение в монастыре, но знайте, что это – тяжелый крест. Святые отцы сказали, что самых тяжелых крестов два: первый крест – царский, второй – настоятеля обители иноческой... Заметьте, ведь это было сказано еще в то блаженное время, а уж про настоящее-то время и говорить нечего... О. Амвросий говорил: «Монаху простому нужно терпения воз, а настоятелю – целый обоз».
Вот если, быть может, Господу угодно будет возложить на вас иго игуменства или настоятельства (только и есть два самых тяжелых креста: царский и настоятельский), иго, хотя и очень тяжелое, но благоплодное, то я заранее советую вам быть очень осторожным и внимательным в денежном деле. Духовное само собой, а это само собой.
Желать этого не следует, а, конечно, все может быть, и поставит вас Господь на это место, а, возможно, и укроет вас там где-либо в келье. Но простите меня Господа ради, я считаю последнее выше.
Один духовник узнал про одного иеромонаха некоторое неподобное дело. В недоумении, что делать, духовник отправился к Настоятелю и сказал, что один иеромонах (он не назвал имени) имеет такой-то грех:
— Что благословите делать?
Но так как на этого иеромонаха было трудно воздействовать духовнику, а Настоятель не знал, кто это такой, то Настоятель сказал следующие слова:
— Ну, так я предаю его суду Божию.
Духовник поклонился и ушел. Проходит год, и того иеромонаха постигает смерть. Значит, таков был суд Божий. Целый год Господь терпел.
Вот видите, какую же силу имеет слово Настоятеля...
Да, я занимался молитвой Иисусовой, дело шло, молитва начинала у меня разгораться... Но настоятельство у меня отняло ее... Молитва чуть дышит... Вот я часто задаю себе вопрос: «Что – выигрываю я на этом своем посту или проигрываю?» Да, скажу я вам, враг вам все даст, что хотите: иеромонашество, власть настоятельства, даже патриаршество, – но только не даст молитвы Иисусовой. Сколь она ему ненавистна. Все даст, только не ее.
Вот и мне приходит мысль, что было бы лучше, если бы я отказался от всего этого: начальства, иеромонашества... и жил бы там, в той келье...
Да, я оттого не отказался, что боялся, что не выдержу... (а что, если хуже будет, если я откажусь) да, за послушание. Только это и побудило меня принять все это. Я поступал сюда с самыми светлыми, идеальными мыслями... Пожалуй, теперь и нет, а тогда бы я согласился, как Иоанн Дамаскин чистить отхожие места...
Я вам, брат Николай, не раз уже говорил, и еще скажу: приходит мне мысль все бросить, уйти в какую-нибудь келью. Страшно становится жить, страшно. Только боюсь сам уйти, а посоветоваться не с кем. Если бы был жив батюшка о. Варнава, то поехал бы к нему, но его уже нет. А сам боюсь, как боится часовой уйти с часов – расстреляют. В таком положении начинаешь понимать слова св. пророка Давида: «Спаси мя, Господи...». Если взять только одну часть фразы, то само собой разумеется, что никто не хочет погибели и не говорит: «Погуби меня, Господи», все и всегда могут сказать: «Спаси мя, Господи». Но он далее прибавляет «Яко оскуде преподобный» (Пс. 11, 2). Не к кому обратиться. Господи, спаси мя. Только теперь мне становится понятным: отчего бежали свв. отцы от мира, именно бежали... и хочется и мне убежать в пустыню.
Одному нельзя самому, а одному с Богом можно. Вот, например, еп. Феофан долго и неоднократно пытался все бросить и удалиться в затвор, но не было на то воли Божией. Прямо как бы в ответ на свое желание он был перемещен на епископскую кафедру во Владимир. И только уже несколько лет спустя удалился в свою милую Вышу... Да... Когда-то мы с вами, Николай Митрофанович, будем на «Выше»? Рано ли, поздно ли, надо... Что вы скажете?... Да, так, мой друг...
... Вот мне приходит в голову мысль: бросить все и уйти, – говорил мне после этого Батюшка: но вот что мне сейчас подумалось: других я учу, что надо подражать деятельности того святого, имя которого носишь. В миру я был Павел Апостол, теперь Варсонофий, еп. Тверской. Ап. Павел был служителем слова и проповедником, еп. Варсонофий также много потрудился в служении слова и проповеди между татарами и другими племенами, населявшими Казанский край. Значит, и мне нужно пребывать на этом месте.
Кому что дано: кому деятельность, кому безмолвие, даров Божиих много. Преп. Арсению дано было равноангельное житие, служить Богу в безмолвии. Другие, наоборот, служат Богу в кипучей деятельности. Но уподобляются зарывающим свой талант те, которые отказываются от того, куда их поставляют согласно воли Божией. Например, преп. Серафим Саровский отказывался от настоятельства, а что он из-за этого перенес, – едва не впал в отчаяние, какие великие скорби и искушения. Так что требовалось подъять на себя великий подвиг – трехлетнее стояние на камне, чтобы побороть эти искушения. Вот что значит отказываться. Так вот и я стою на этом месте. Боюсь отказываться. О. Архимандрит мне говорил: «А перенесете ли вы то, что может быть, если Вы откажетесь?» Вот я и стою...
Все может быть. Может быть вы будете впоследствии духовником. Так вот и я говорю вам: опасайтесь женского пола, с ним надо быть чрезвычайно осторожным... Так сплетут, так сплетут... и смысла-то никакого нет... Хорошо, что он (о. Пиор) не поверил, а сказал мне, что ему на меня наклеветали. А другой и поверит... Не даром св. пророк Давид поет: «Избави мя от клеветы человеческия, и сохраню заповеди Твоя»... (Пс. 118, 134). Значит, клевета препятствует даже совершению заповедей.
С ними, т.е. послушницами и монахинями, надо быть очень осторожным. Мне они жалуются на о. Иосифа, а о. Иосифу на меня. Однажды мне келейник о. Иосифа говорит: «Вы, Батюшка, пожалуйста, им ничего не верьте. Все врут». Такие они и у себя в монастыре: шатаются по кельям, да занимаются сплетнями. Скажи неосторожное слово, они перетолкуют по-своему, передаст в измененном уже виде другой, та – третьей, и так дальше, а в конце концов получится такая сплетня, что подобного и предполагать ничего нельзя было. И это постоянно...
Но я при этом должен сделать оговорку, что такое шатание продолжается до той поры, пока она еще не встала на монашеский путь. Как только она встала на монашеский путь, получила монашеское устроение, все это кончается, и она прямо пойдет как по рельсам. Но некоторые до получения такого монашеского устроения живут один год, другие два года, 5 лет, 10 лет, иногда даже 20 лет. У которых есть задатки получить быстро монашеское устроение, тому Господь иногда дарует его через год. А другие никак не попадут на рельсы, подбегут к ним, посмотрят и перебегут. Но когда попадут на них, то пойдут по рельсам. Иногда они лучше нашего работают, сильнее. Есть монашенки очень высокого устроения...
У меня было желание принять перед смертью св. схиму. Об этом я, конечно, никому не говорил, за исключением о. Архимандрита. А желание такой схимы у меня есть, теперь оно неисполнимо, вследствие моего положения. Но надеюсь, что, быть может, исполнит Господь мое желание, а может быть так и придется умереть на часах. Повторяю, об этом никому не говорил, – и вот получаю схиму. Я смотрю на нее, как на предзнаменование моей скорой кончины. И вообще, я думаю, что недолго мне осталось быть с вами. При вас принесли схиму, но вопрос еще, при вас ли наденут ее на меня...
Нехорошо, когда монастырь богат. Есть на пропитание – и слава Богу. При богатстве забывается Бог, а когда денег-то нет, тогда почаще обращаешься к Богу и св. Иоанну Крестителю с молитвой.
Я связан обещанием нестяжания и не имею права копить капиталы, а все идет на все братство.
Вот через 20-30 лет вы увидите то же самое и скажете: «все это мне знакомо, я был при батюшке Варсонофии». Это вам прекрасная школа. Но я вам скажу: тогда будет хуже. Сейчас, по крайней мере, на колени становятся, а тогда будут говорить: «Ну что же из того, что ты Настоятель? Что мне Настоятель?» Того и гляди хлестнет. Никого тронуть нельзя. Чуть что: «Я ухожу». Прежде было так: кто замечал, что он нужен обители, тот смирялся более всех, а теперь лишь заметит, что нужен, возгордится и тронуть его нельзя: «Я ухожу».