← все публикации

Письма преп. Макария Оптинского к игумении Курского Троицкого монастыря Алевтине (Недельской)

Варвара Викторовна Каширина
доктор филол. наук.

Доклад прочитан на VII Всероссийских научно-образовательных Знаменских чтениях «История и перспективы церковно-общественного соработничества в России» на секции «VIII Дамиановские чтения: Русская Православная Церковь и общество в истории России и Курского края» (Курск, 23 марта 2011 г.)

История женского монашества, по справедливому замечанию И.К. Смолича, «дожидается еще основательного изучения; по многим вопросам пока не хватает материалов». По мнению исследователя, «… более или менее изучены лишь немногие тропинки на путях благочестивого подвижничества русских женщин; хотелось бы надеяться, что пути эти не окончательно потеряны для исторической науки и когда-нибудь удастся составить общую картину аскетического подвига русских женщин» [1].

Этими своеобразными тропинками на пути изучения женского подвижничества являются письма преподобных оптинских старцев, под духовным водительством которых находились многие монашествующие и миряне; интеллигенты, запутавшиеся в поисках истины, и искренние простецы; люди, обремененные многочисленным семейством и заботами, и ищущие спасения в безбрачной жизни. Словно весенняя речка, широко и мощно разливалось учение оптинских старцев по русской земле. Многие, познакомившись со старцами совсем еще в юном возрасте, навсегда оставались их искренними учениками и последователями. Некоторые же, в зрелых летах соприкоснувшись с опытными наставниками, смиренно предавали им свою волю.

Особую страницу в истории оптинского духовничества занимает духовный подвиг старцев в окормлении многочисленных женских обителей, где внутренняя жизнь целиком строилась по советам многоопытных наставников.

В рукописном фонде Оптиной Пустыни, хранящемся в Российской государственной библиотеке, недавно были обнаружены письма послушницы Курского Троицкого монастыря Антонины к преп. Исаакию (Антимонову), которые относятся к концу XIX века [2]. В этом же фонде обнаружены и 18 писем преп. Макария Оптинского к игумении Курского Свято-Троицкого монастыря Алевтине (Недельской) [3].

Преп. Макарий (Иванов), духовник и преемник в старческом служении преп. Льва Оптинского, оставил после себя богатое духовное эпистолярное наследие. Собрание писем преподобного было издано в 1862–1863 гг. в шести томах при активном участии Киреевских. Издание было подготовлено практически сразу после кончины старца и включало в себя далеко не все письма. По выходе в свет первых двух томов игумен Антоний (Бочков), хорошо знавший старца, отметил основные черты эпистолярного наследия преп. Макария: «Учение твердое, основанное на адаманте отеческих правил, – вот что особенно поражает в письмах, исполненных при этом глубочайшего смирения. Письма его могут быть названы часами, по которым и во утро, и в полдень, и нощию можно поверять жизнь всякому монаху и монахине, для которых они назначены. И юный, и зрелый, и старый может прибегать во всякое время к этому указателю, который шествовал неуклонно по пути Солнца правды. Глубочайшая осторожность в советах, с твердостию и простотою данных не на короткое время, но часто на многие годы, применение советов к возрасту вопрошавших, к их устроению, ко времени и обстоятельствам, знание монашеской жизни и человеческого сердца – все это утаенное от мира сокровище мудрости и опытности, так и бросается в глаза, приобыкшие различать сияние настоящих дорогих камней от фальшивого блеска. В отце Макарии вовсе не видишь аскета-схоластика: редко выставляет он себя учителем, а только благим советником, который, однако ж, знает всю цену своих советов, внушенных многолетним опытом и проверенных не однажды на многих людях» [4].

Все письма преп. Макария письма к игумении Алевтине (Тимофеевне Недельской) переплетены в тетрадь и хронологически распределяются следующим образом: 1842 г. – 2 письма; 1843 г. – 1 письмо; 1844 г. – 2 письма; 1845 г. – 2 письма; 1848 г. – 2 письма; 1849 г. – 1 письмо; 1853 г. – 1 письмо; 1855 г. – 2 письма; 1856 г. – 1 письмо; 1857 г. – 1 письмо; 1858 г. – 1 письмо; 1860 г. – 1 письмо; без даты – 1 письмо. (В тетрадь приплетено также 1 письмо-автограф преп. Макария к м.Иларии, без даты). Самое раннее письмо написано 17 июня 1842 г., позднее – 20 августа 1860 г.

8 писем (в том числе и 1 письмо без даты) преп. Макария к игумении Алевтине относятся к периоду ее настоятельства в Курском Троицком женском монастыре, куда она прибыла из Тихвинской Борисовской пустыни.

Из всех обнаруженных писем было опубликовано только одно от 14 декабря 1857 г. [5] Поиск опубликованных писем осложнен спецификой издания 1862–1863 гг. Дело в том, что при публикации не были указаны имена, письма были опубликованы частично и без дат. В последующих изданиях это письмо часто цитировалось, в частности, в сборнике «Душеполезные поучения преподобных оптинских старцев» [6].

Свой монашеский путь монахиня Алевтина начинала в Борисовской Тихоновской пустыни Курской епархии, в которой было много учениц оптинского старца Льва (Наголкина), одной из которых была игумения Анатолия (Яновская, + 5 июля 1847), у которой м. Алевтина была келейницей.

Между келейными сестрами иногда встречались разногласия, поэтому старец советовал: «Пишешь ты о бывшем с тобою искушении чрез келейных; теперь же хотя и умиротворились немножко, то все еще есть немирство и на них поречение. На сие скажу тебе: что мы пошли на скорби, а не на отраду; ибо отрада и по воли нам пользы не приносит, но больший вред; хотя же мы и бегаем скорбей, но Бог Сам оные нам посылает невольно, дабы не лишиться спасения. Люди же суть только оружие, коими Бог действует в деле нашего спасения и чрез коих мы видим наше устроение. Ежели мы хотим себе исправления и спасения, то не должны винить людей, оскорбляющих нас, но считать их виновниками нашего спасения, чрез коих мы познаем наше горестное устроение и свою немощь: почему и должны не памятозлобствовать, а молиться за них и просить помощи от Бога, да поможет нам низложить страсти и смириться» [7].

В 1844 г. по благословению игумении м. Алевтина перешла в другую келью, это очень расстроило ее, и она написала об этом старцу. В ответном письме он писал: «…выражаешь, что перемена твоей жизни, много унесет твоего спокойствия душевного. На сие скажу тебе от твоих же слов: ты мне изъясняла, что живши там, не имеешь нимало душевного мира и спокойствия; то не имевши оного, нечего и уносить. А напротив, должно надеяться при помощи Божией, за молитвами мат. Игумении, приобрести здесь спокойствие и мир душевный. Это ты сама на опыте узнаешь, когда поживешь как должно и будешь памятовать данные тобою обеты при пострижении и по силе тщатися о исполнении оных» [8].

Практически в каждом письме старец советовал смиренно претерпевать все находящие скорби с упованием на милость Божию. Скорби, по мнению преп. Макария, являются следствием трех главных страстей: славолюбия, сластолюбия и сребролюбия: «Для чего все это устроено Промыслом Божиим? Не для чего другого, как чтоб мы терпением свободились от страстей и получили бы здесь мир душевный и тамо вечное спасение. Главные же страсти, с которыми мы должны иметь борьбу и которые не дают нам покою: славолюбие, сластолюбие и сребролюбие; а от них уже весь собор страстей не дает нам покою. К побеждению сих страстей всего нужнее самоукорение, смирение и терпение. Рассмотри все свои скорби, от чего оные приключаются? Увидишь, что непременно, от которой-нибудь из сих страстей, или от славолюбия, или от сластолюбия, или от сребролюбия; потому что они не только тобою не побеждены, но и господствуют тобою. Ты мне говорила, что была всегда в молве, так что и книги не было время прочитати; то ты и не могла видеть своих страстей, какою большею побеждаешься, и как противу оной стать. Теперь же более имея время заняться собою, будешь видеть и страсти, и когда захочешь при помощи Божией, станешь им сопротивляться, и наверно стяжешь спокойствие. – Ты пишешь, что до сих пор сыта, а я верую, что и впредь Господь тебя препитает. Его слова неложны: “Ищите прежде Царствия Божия и правды Его, и сия вся приложится вам”; – конечно, нужное и довольное, а не излишнее. На сей счет ты уже и должна быть покойна, видевше на себе Промысл Божий, который не только о нас, но и о птичке печется, подая ей пищу. Не будем же невернее птиц» [9].

В качестве основного средства, которое дает духовное знание и опытность, старец называл духовные книги. Во время уныния советовал чередовать рукоделие с чтением и молитвой [10]. Причем келейное правило советовал исполнять монахиням в мантии, ибо мантия напоминает «данные обеты и образ смирения» [11].

Из ответных писем старца мы узнаем, что м. Алевтина принимала на откровение помыслов некоторых сестер, однако по его совету старалась не возноситься этим: «Пишешь, что по благословению м. игумении ходят к тебе для откровения сестры Миллеровы; а ты находишь себя к этому недостаточною. Кто ж может похвалиться своим знанием или достоинством; но по вере их Господь вразумить силен, что сказать на их вопросы и откровении. И когда примут с верою и понудят на делание, то и пользу получат. И это не от тебя, а от веры их действовать будет Бог, тебе нечем возноситься [12].

В 1849 г. м. Алевтина стала настоятельницей Курского Троицкого женского монастыря и архиепископом Илиодором была возведена в сан игумении. В архиве Оптиной Пустыни сохранился уникальный документ – письмо преп. Макария от 10 июня 1849 г., в котором он поздравляет м. Алевтину со вступлением в новую должность и дает советы, как проходить это поприще. «…Извещаешь меня о врученной тебе пастве богообрученного стада Христова уневестивших себя Христу сестр Курского девичьего монастыря. Ты сознаешь вполне свою немощь и недостоинство, но токмо исполнила послушание архипастыря, по многом отрицании повинулась принять на себя сан игуменства. Поздравляю тебя с сим возвышением и желаю, да поможет Господь сохранить тебе сие звание и упасти словесное Христово стадо на пажитех слова Божия и учении св. отцев за молитвами и наставлениями вашего архипастыря. Просишь от меня наставления, но что я могу тебе сказать? Сам пребываю во всем немощен и несправен. Разве только напомнить слово Божие: “Иже хощет в вас быти вящший, да будет всех раб и всех последнейший”, – сие имей всегда в памяти и подвигнись на дело. Смиренным Господь дает благодать; и пошлет тебе свою помощь» [13].

С этим же письмом старец передал вновь поставленной игумении только что выпущенную издательством Оптиной Пустыни книгу «Четыре слова огласительные к монахине на день, в который она облеклась в ангельский образ, сочиненные и говоренные 1766 года иеромонахом Никифором Феотокием , бывшим после архиепископом Астраханским и Ставропольским» (М.: Изд. Козельской Введенской Оптиной Пустыни, 1848).

Упоминание о книгах Оптинского издательства еще не раз встречается на страницах писем. В подготовке этих изданий участвовал как сам старец, так и его ближайшие ученики. Зная по опыту великое значение святоотеческих книг в духовном преуспеянии любого христианина, преп. Макарий способствовал становлению в Оптиной Пустыни книгоиздательской деятельности, которая явилась продолжением переводческих трудов Паисия Величковского. Под руководством старца Макария в монастыре сложилась своеобразная переводческая школа, были подготовлены книги, знакомящие со святоотеческим наследием многих читателей.

Преп. Макарий отправил в Курский монастырь книгу «Преподобных отцев Варсануфия Великого и Иоанна руководство к духовной жизни в ответах на вопрошения учеников», вышедшую в 1852 г., и искренно радовался, что она «доставила <…> духовное утешение. Прибегайте к чтению отеческих писаний: в них найдете себе подкрепление духовное и вразумление» [14], а также книгу «Преподобного отца нашего аввы Исаии, отшельника Египетского духовно-нравственные слова в русском переводе», изданную в 1860 г.: «…очень рад, что присылкою книги этой доставил вам утешение, даруй Боже извлекать вам из нее полезное» [15].

В 1855 году старец обратился к игумении Алевтине за помощью в деле обращения в православие дочери Александры Карловны Юргенс. Сама она и трое ее детей приняли православие, а одна дочь воспитывалась в Курске у немца-лютеранина, который мог воспрепятствовать ее переходу в православие [16].

В письмах старец давал советы относительно обращения игумении с сестрами: «Касательно наставления вверенных Вам Богом сестер, советую Вам приводить себе на память и стараться исполнять на деле те правила, которые св. Иоанн Лествичник написал в своем «Слове к пастырю» (в конце Лествицы). Если же подчиненные Вам сестры ваши о Господе не будут исполнять наставлений Ваших, то Вы не дадите за это ответа пред Богом. Прочтите о сем у пророка Иезекииля в 3-й главе от 17 до 21-го стиха, и увидите, что Господь повелевает нам, которых Он поставил учителями собратий своих возвещать им путь спасения и предохранять от грехов, а если не принимают наставлений наших, то мы не будем виноваты в этом, а должны предоставить сие Богу и молиться за всех усердных и ленивых ко спасению душ своих [17].

Все скорбные испытания, встречающиеся игуменье, старец советовал принимать со смирением: «Что же касается до скорбных случаев и искушений, встречающихся на пути нашей жизни, то скажу вам, что имея обязанность руководить сестер и соблюдать их в порядке и благочинии, нельзя избежать оных и только покорность и преданность воле Божией облегчат скорби» [18].

Предшественница игумении Алевтины игумения Таисия удалилась на покой, в 1853 г. приняла великую схиму с именем Таисии и прожила в обители до 1867 г., строго храня иноческие обеты.

Преп. Макарий, поздравляя иг. Таисию и м. Евсевию с принятием великого ангельского образа, подробно писал о схимническом правиле и об уставе относительно принятия пищи: «В субботы и Воскресные дни также и во все вседневные недели им позволить можно разрешение по общему монашескому уставу. Но нужно заметить, что одно буквальное соблюдение устава не оправдает пред Богом никого, как древле соблюдение обрядового закона не оправдывало израильтян. От совершенного – великого ангельского образа, требуется и совершенство христианское, – кротость, смирение, послушание безропотное, нелицемерная любовь ко всем без исключения, даже к самым врагам, по заповеди евангельской, – словом чистота сердца, не возмущаемая никакими страстями, пусть читают Четьи-Минеи, чтобы они, взирая на святых угодников Божиих, видели всегда худость свою и недостаточество» [19]. В другом же письме старец пояснял: «Образ схимонашеский есть совершенный образ монашеский, а монашество есть совершенное христианство. Главная цель наша должна быть исполнение заповедей Божиих, коими очищается сердце наше от страстей и исполняемся плодов духовных: мира, радости, любви и прочих. Воздержданием утончается наш плотский состав, и оным купно с молитвенным правилом очищается ум, но при исполнении заповедей Божиих и глубочайшем смирении. А без сего ни пост, ни труды, ни правило не принесут нам никакой пользы. И если только в этом одном полагать образ монашества, чтобы исполнять правило и соблюдать посты, а о заповедях любви, терпения и смирения не иметь попечения, то всуе будем трудиться. – Правило и пост, конечно, надобно иметь схимнический больший против простого монаха, и на сие подобает себя понуждать, но, впрочем, Бог ищет от нас по силе каждого телесного подвига, а душевного подвига любви и смирения от всех истязует. И больной, и престарелый может любить и смириться и получить милость Божию. Это не мое мнение, а святых Отцов учение Вам предлагаю» [20].

Хочется надеяться, что обнаруженные письма преп. Макария к игумении Курского монастыря Алевтине (Недельской) станут небольшой страничкой в духовной летописи обители. Оптинское старчество оказало огромное влияние на становление и утверждение духовной жизни во многих обителях. Митрополит Трифон (Туркестанов) в работе «Древнехристианские и оптинские старцы» замечал: «Какие же благодетельные плоды оптинского старчества? Оно прежде всего подняло монашествующих оптинских в нравственном отношении, указав им главную цель, к которой должен стремиться инок, и постоянно поддерживая его на пути к достижению этой цели; поэтому оно сделало их просвещеннее, глубже и духовнее, чем в других обителях… Но старчество не ограничивалось Оптиной пустынью; оно привилось и в некоторых женских монастырях, где избранные монахини высокой жизни духовной под главным руководством старца руководили сестрами» [21].

[1] Смолич И.К. Русское монашество 988–1917. Жизнь и учение старцев. Церковно-научный центр «Православная энциклопедия». М., 1999. С. 305.